Взрыв

И опять замолчал. Он вспомнил, как однажды ночью в Террачине купался в море у подножия скалы. Страшновато было, но интересно. Прохладная, тяжелая вода легко держала его, то и дело подпирая волнами. А он, лежа на спине, смотрел на освещенную верхушку скалы. Там, в вышине, виделось ему что-то сказочное, недоступное. Наверху под ветром качались деревья, в их черной зелени изредка проглядывал электрический светильник. Словно гигантскому чудищу не терпелось посмотреть вниз, на море, на ночного купальщика, но деревья дружно встали на пути. Поэтому и шевелились кроны, загораживая собой и море и купальщика, поэтому и казалось, что наверху творится что-то сказочное...

— Хлопотное это дело — война, — заговорил, будто очнувшись, Гровс. — Не хочу я... Но ее все равно начнут. Ну и чего же мне? Оставаться непричастным к дележке выгодного заказа? — Он посмотрел на потолок, на кусты китайских роз. Поморщился, будто от неожиданной боли: — Надоело здесь! Как надоело... Хозяин я, да что в этом хорошего? Знаете, как я курил! А здесь курить нельзя. Создаю коллекцию зажигалок. У всех, кто приезжает, отбираю... Хотите посмотреть?

«Чего это он? Разжалобить задумал?» — гадал Иван Андреевич, пока Гровс ходил за коллекцией.

Вернулся он с плоским ящичком черного цвета. Ящичек по углам и на середине крышки был украшен серебряной чеканкой: чайки над волнами, пальмы на морском берегу. Внутри на алом бархате, закрепленные пружинистыми скобами, лежали в несколько рядов зажигалки. То строгие — цилиндр, колпачок, зубчатое колесико, то в виде замысловатых подковок, факелов, автомобильчиков. Безудержна фантазия... И для чего? Только чтобы прикурить... Не понял Иван Андреевич всей прелести редкой коллекции. Он больше смотрел не на зажигалки, а на восторженного Гровса.

— Хороша вещица, — отжав скобу, осторожно играл тот металлическим попугайчиком с закрытым клювиком. — Ее оставил главный конструктор купола. Посмотрите, как занятно. — Нажал на лапку попугайчика, клювик раскрылся, и тотчас высунулся язычок пламени.

— Господин Гровс, ваш попугайчик очень хорош... Не вижу я связи между городком, куполом, зажигалками и источником ваших прибылей, в данном случае — предполагаемой войной. Да еще продление жизни человека...

Уложив попугайчика, Гровс вынул зажигалку в виде округлого кита.

— Все увязано, господин Петраков. Еще как! — Он резко изогнул хвост кита — из головы тонкой струей выплеснулся огонь. — Прелесть... Вы знаете, какое оружие будет применено в новой войне? Никто не знает. Надо быть готовым к любой неожиданности. Наш городок не только научный Центр, но и место для проживания нескольких тысяч самых влиятельных людей. Видели пустые дома? Для них. Купол предохранит от радиоактивных осадков. И не только осадков. Под куполом — свой микроклимат. Живи в удовольствие даже при термоядерной войне. В случае «прокола» атмосферы... Купол изнутри можно задернуть надежной изоляцией... Короче говоря, все предусмотрено. Какие у нас фильтры для воды, воздуха!.. Сколько доведется жить здесь? Вот это задача... Но мы останемся в живых; все погибнут, а мы останемся. Единственными полновластными хозяевами всего мира! В наших руках будут все промышленные и военные мощности. Ничто не сможет поколебать нас. Фактически жизнь на земле начнется заново; от нас будут вести отсчет новым векам, допустим, как от рождения Христа. Вот тогда и наступит долгий и настоящий мир, не с кем будет воевать.

Он поглаживал зажигалки одну за другой, любовался ими, азартно сверкая глазами.

— Запасов продуктов, пресной воды, дыхательной смеси надолго хватит. Но не навечно же! Да и о периоде полураспада атомного ядра забывать нельзя. Потребуется не один год, пока появится возможность выйти в открытый мир. На все эти годы надо законсервировать, сохранить жизнь человека. Минует опасность, и, пожалуйста, можете ехать куда угодно... Как сохранить жизнь, причем надолго, при минимальном расходовании продовольствия, воздуха, воды? Ясно, при значительном сокращении в организме обмена веществ. Застопорить надо... Вот так родился главный эксперимент, тот, что с солдатом и с парнями в казарме. А помните — женщина, шахматисты? Это лишь варианты эксперимента. Многое сделано, а вывести солдата из критического состояния, вернуть к нормальной жизни пока не удается. Из-за этого и задержка. Решим последнюю задачу, тогда и развяжем руки нашим коллегам. Все-таки жить всем хочется. Даже тем, кто, может быть, начнет войну. Купол они приготовили для себя.

— Вот как!.. — по-детски изумился Иван Андреевич. — Не слишком ли просто и легко? Решится вопрос с солдатом и — война.

— Смешной человек... Не для развлечения и не для племен с набедренными повязками построен купол. А насчет решения вопроса войны... Не думайте, что такой эксперимент у нас один.

— Значит, сейчас на очереди проблема консервации жизни... И тогда — война... — с трудом выговаривал Иван Андреевич, еще не осознав, не поверив до конца словам Гровса.