XXXL. Как (не) влюбить(ся) в миллиардера

– Ты, – выдохнул, увидев стоящую за распахнутой мною калиткой мелкую, противную, сладкую жабку, испуганно смотрящую прямо мне в душу своими глазищами, похожими на топленый мед. – Как прошла? Охрана кругом? Стражи галактики, блин.

– Нет никого, – дернула плечиком эта поганка, от чего воздух сгустился и я очень порадовался, что стою сейчас перед толстушкой в широком халате. – Я бы на твоем месте набрала новых телохранителей. Этих даже Варькина уделает за минуту.

– Даже? – хмыкнул я. – Твоя подружка выкосит армию вьетнамцев за минуту, если ей дать волю. А тут всего лишь профи, прошедшие горячие точки. Для нее это говно вопрос. Проходи.

– Я вообще-то просто пришла отдать флешки, – снова тихий какой-то лепет. Я увидел, что толстуха отводит глаза от моей груди краснея при этом со скоростью огненного вихря, и как институтка поспешил запахнуть лацканы чертова шлафрока.

– Какао будешь? – перебил ее, боясь, что она сейчас просто кинет в меня пакетик с подозрительно-блестящими пластмасками и ломанется к выходу. Обошел ее, чтобы отрезать пути отступления. Но думаю, что ее вряд ли остановит мое монументальное тело, словно высеченное из камня и умасленное годами тренировок. Если эта антилопа пойдет на таран у меня не будет шансов.

– Какао? – переспросила Зина, распахнув широко удивленные глазища. Чертова баба, я же рехнусь таким макаром. Жаль, что под халат я нацепил боксеры. – Я думала такие, как ты пьют другие напитки, и коварно спаивают глупышек, чтобы воспользоваться их временным помешательством.

– А ты шаришь, но это не твой случай, – хмыкнул я, перейдя в наступление. Мне отчего-то жутко нравится ее выводить из себя. Жабка становится похожа на злого головастика. Она попятилась назад, сморщившись, словно собралась зарыдать. – Я так поступаю не со всеми. Тебя решил сразить вот иначе. Так что насчет какао? С зефирками, – продолжил голосом змея-искусителя.

– Лучше с мармеладками, я лимонные дольки люблю, – всхлипнуло это неземное существо, хлюпнув покрасневшим носом.

– Мадам знает толк в извращениях, – прошептал, нажав на кнопку селектора за спиной гостьи, которая уперлась своими ягодицами в угол стола. Зря я так близко к ней подошел. Теперь и халат не спасет от позора. Черт, какое на хрен какао? Какие зефирки-мармеладки? Я сейчас взорвусь от голода другого рода. Но что происходит? Я же не люблю толстых баб. Мне нравятся феи, а не бегемоты с крылышками. Так какого хрена происходит? Почему меня так тянет на вредное, повышающее в крови инсулин и холестерин, совершенно невероятное…

– Мне нечем дышать, – чертова Зина, проклятый писклявый голосок, и этот запах яблока исходящий от ее волос. Ей дышать нечем, мать ее. Да я уже минут десять не то что дышать, думать не могу. Какао, мать его за ногу. Какое какао? Ну какое?

– Ты ведь понимаешь, что я не выпущу тебя отсюда? – прохрипел в маленькое ухо, чувствуя себя последним маньячеллой. И да, мне понравился страх в ее глазах, сменяющийся чем-то совершенно крышесносным. Абсолютно и безусловно одуряющим.

– Егор, нам поговорить надо. Я собственно и пришла за этим. И вообще, мы же уже все решили. Я не в твоем вкусе, ты скот и нахал. Так что, прекрати прикидываться еще большим придурком, чем ты есть на самом деле.

Черт, ну зачем? Ну почему она просто не может промолчать? Зачем этот присыпанный песком голос доносится из дурынды этой толстой? Никогда не собирался становиться насильником. Она просто сама толкает меня на грех. Я становлюсь извращугой. Она меня обзывает. И это жутко заводит. Скоро начну бегать по паркам в плаще, выискивать толстых дур и удивлять их своей мощью. Боже. У меня бак уже брызнул. Еще тогда, когда это недоразумение свалилось на меня в спортзале.

Снова стук в дверь. Какао. Слава богу, принесли какао. Я выхватил кружки из рук официантки, благодаря всех богов за то, что она пришла вовремя. Сунул вкусняшку в ладошки Зины, похоже на птичек, совсем не соображая, что делаю. Схватил с маленькой тарелочки горсть зефирок и запустил в жабку издалека, боясь, что снова потеряю контроль над собой. Какой контроль?

– Ой, – вскрикнула от неожиданности эта мелкая паразитка и перевернула себе на грудь уже остывший напиток. Тонкая блуза облепила ее грудь. Я схватился за сердце, и в два глотка осушил свою кружку, жалея, что там это шоколадно-молочное месиво, а не что-то покрепче.

– Блузку снимай, надо застирать, – проорал я, мечтая чтобы разверзлась адская пучина и поглотила меня. – Да не здесь.

– Да пес ней с блузкой, она старая. Егор, да послушай…

Я не смог ее послушать. Я уже вообще никого не мог послушать, увидеть и вообще… В два прыжка оказался рядом с лягушонкой, схватил на руки и зарылся носом в ее волосы. Зина забилась в моих объятиях, но как-то нехотя, что ли.

– Холод, только попробуй, – простонала эта дуреха. – Только тронь меня пальцем и я…

– Клянусь торжественно, пальцем не трону, – прохрипел ей в рот, загибаясь от яростного желания обладать пышненькой маленькой феей, похожей на сладкую булочку с корицей. Заметался по казенному номеру.