XXXL. Как (не) влюбить(ся) в миллиардера

– Зин, девочка, мне надо уехать ненадолго, – прошептал этот коварный тип гражданской наружности. Я не шелохнулась. Пусть думает, что меня не разбудишь из пушек. Сильные руки заботливо подоткнули под меня одеяло, и я едва сдержалась от стона. Его прикосновения казались разрядами высоковольтного тока, пронзающими тело насквозь. – Мы не закончили, – шепнул он, и пошел к гардеробу. Боже, ну зачем я решила понаблюдать за тем, как Холод одевается? Как скидывает халат, прямо на пол. Его тело в приглушенном портьерами свете тусклого уличного дня, казалось вырубленным изо льда. Этот костюм ему не идет. Ему вообще не идет одежда. Боги ведь ходили голышом. Я пожалуй проголосую за этого чертяку. Когда там его будут избирать?

– Мы так и не успели поговорить, – прошептала я ему вслед.

Когда наконец-то хлопнула дверь, оповещая о том, что хозяин номера все же отбыл по своим снобским делишкам, я сползла с кровати и заметалась по спальне. Нашла обрывки своей блузки, джинсы с выдранными пуговицей и молнией, одну кроссовку и почему-то один полностью растерзанный носок и поняла, что идти по улице в таком виде не то что холодно, но и просто опасно. Сумочка моя, которую я берегу, как зеницу ока, потому что она у меня одна дорогая. Отдала за нее целую зарплату, за что получила от мамы по первое число, но до сих пор не жалею. Так вот, моя торбочка, с которой я чувствую себя супер-успешной леди, валялась прямо на полу, вандальски смятая, явно чьей-то огромной копытиной. Я схватила котомку и нервно выдохнула, увидев, что мой телефон каким-то чудесным образом уцелел в этой чувственной мясорубке. От воспоминаний о грехе к моему лицу тут же прилила вся кровь, находящаяся в измученном удовольствием организме. Как бы не треснула морда от такого счастья. А для этого гада, я просто нужная вещь. Я всхлипнула от горьких мыслей и набрала номер Варькиной.

– Ты где? – проорала мне в ухо эта дурында, так громко, что у меня как у кота из мультика чуть не сорвало верхнюю часть черепушки. – Мы с Лизон сидим у двери с вязанкой каната, топором и фонариком на башке.

– Кать, я в гостинице. Ну, в той, где ты работаешь. Этот скот меня запееееееер, – зарыдала белугой, подвывая и срываясь на истерику. – Заберите меня отсюда. И это, привезите мне носки, брюки, кофточку и желательно сапожки.

– Он тебя пытал? – задохнулась на заднем плане Лизка. – Ну я его…

– А канат вам зачем? – наконец пришла в себя я, перестав размазывать по физиономии злые сопли.

– То есть фонарики на касках тебя меньше удивили? – хмыкнула Варькина, судя по пыхтению копающаяся в моем гардеробе.

– И лифчик прихвати. Сиреневый такой, трикотажный, с птичками, – оживилась я, пропустив мимо ушей дурацкий вопрос.

– Даже так? – хрюкнула эта поганка. – подожди, ты что? Ты наконец?.. Ооооо? Лизка, похоже наша монахиня подарила свой «цветок» этому аспиду.

– Да ну на… – прохрипела Ухогорлоносиха. Я чего у них там, на громкой связи?

– Свершилось, – восторженный мамин рев прорвался сквозь помехи. – А я-то уж думала, не видать мне внуков. Аллилуйя.

– Мама, ну какие внуки? – простонала я, уже жалея, что прозвонила в этот вертеп. – Он меня просто использовал, я подслушала. Не нужна я Холоду. Точнее нужна, но только для того, чтобы…

– Что свершилось? – противный голос бомжа меня вообще убил. Точно на громкой. – Бусинка, у нас будет внук?

У меня закружилась голова и затошнило, как при морской качке.

– Выезжаем, – гавкнула в трубку Варькина. – Возле двери не стой, на всякий случай. Ключа-то мне не добыть. Я ж уволена. Ну да, а ты не знала? После того как мой схрон нашли… Ну, точнее за беспорядки нами учиненные. Так что будем взрывать замок. Но там я могла не рассчитать заряд. В общем, лучше спрячься в ванной или еще лучше под кровать попробуй залезть. Через двадцать минут будем.

Ответить ничего я не успела, в ухо понеслись короткие гудки. Лезть голой под кровать чой-то не было желания. Я накинула на плечи одеяло и залезла в шкаф. Зная Варькину, дверью думаю дело не обойдется. Интересно, как они охрану снимут? Размышляя о судьбах несчастных бывших бойцов спецназа, я не заметила как задремала.

Егор Холод

Я никак не мог выбрать букет. Все стоял и думал, что ни один букет не отражает даже части того сумасшествия, что творилось со мной сейчас. Разве что растрепанные анютины глазки в маленьких горшках, более и менее были похожи на искомое. Но что я за миллиардер, если принесу своей девочке дурацкий горшок с землей и нежным, но чахлым «женским счастьем»? Представить смешно даже. Фуфло просто, а не дядька-владелец заводов, газет, пароходов. Тем более, что ее-то подарок оказался бесконечно-ценным. Целомудрие нынче в большом дефиците.

– Бери самый большой веник и поехали, – пробубнил Мишка, явно чем-то расстроенный. – Вон тот подороже и медведя этого уродского еще. Бабы такое любят. Особенно бабы, шляющиеся по гостиничным номерам.