XXXL. Как (не) влюбить(ся) в миллиардера

– Ты, ну ты и… – задохнулась я, перекашиваясь в улыбке, больше похожей на оскал Пеннивайза. Эх жаль, у меня таких клыков не отросло. Как у миляги-клоуна. – Гад. Холод же тебя как брата любит. И если нас пасут, то я должна рыдать после предательства. Чем вы, кстати, Егора опоили, сволочи? Это ведь ты под него красотку подложил?

– Дура. Я его тоже люблю, поэтому и оберегаю. Год уже пасу, как сокровищницу, – хмыкнул гребаный иудушка, подхватывая меня под локоток. Показалось, что мою руку сжали стальные тиски. – Поэтому и отлавливаю не в меру активных толстушек, которые каким-то чудесным образом затмили все мысли моего названого братишки и ее бешеных подружек. Знаешь, дорогуша, их на опыты надо сдать в поликлинику.

– Я тебя сейчас сдам, – рыкнула я, борясь со сведенной судорогой челюстью.

Он втолкнул меня в фойе, как раз в тот момент, когда я прицельно лягнула чертова Михуила по голени. Не зря мы в школе с девчонками ходили на бальные танцы. Ноги у нас как у беговых кур – мускулистые и точные. Никогда не промазываем. Правда Варькина обычно бьет значительно выше. Гаденыш взвыл, но пальцев не разжал. Поволок меня по коридору не пойми куда. Молча и злобно сопя. Я судорожно соображала, как бы половчее его вырубить. Эх, вот почему, когда Варькина и Лизка мне так нужны их нет рядом. Втроем мы бы этого дурня завалили как не фиг нафиг.

– Прибыли, – ухмыльнулся предатель и толкнул неприметную дверцу под лестницей. – Знаешь. Я начинаю понимать Егора. Ты действительно необыкновенная. Совершенно космическая тупица. И ты ему подходишь невероятно. Вы как лед и пламень. Две вещи взаимоисключающие, но друг друга дополняющие.

– Я тебя найду. И мы с подружками…

– Выдернете мое сердце и сожрете с кетчупом, я знаю. Мне так сказала мелкая, когда я ее первую поймал. Эта дурища скрывалась в нише для мусора. Вторая, та, что страшная красотка, пряталась на дереве. Пришлось ее стряхивать. Она мне свалилась к ногам как груша. Думал поймаю. А потом решил, что наверное не успею. Потому что она плевалась и шипела как кошка.

– Что тебе наобещал этот упырь? Неужели что-то более стоящее, чем годы дружбы? – поинтересовалась я ехидно.

– Ты все-таки непроходимая тупица, – хохотнул Михаил.

Я ожидала, увидеть каморку, в которой проведу восхитительные предсмертные часы. Может даже похудею, если меня не станут кормить. Сдохну красивая, стройная, укутанная паучьими паутинами среди швабр и метл. Эх, жаль Холод меня не увидит. Черт, Холод. Его же спасать надо.

– Слава богу, поймал, – раздался из полумрака очень даже знакомый баритон. Я аж присела от неожиданности. Получилось похоже на куртуазный книксен, который, судя по хихиканью несущемуся из темноты, подсвеченной голубыми экранами мониторов, заценила только поганка Варькина. Неужели и они продались? Или я не врубаюсь в какой-то странный перфоманс? – Говорят, что дураки с инициативой самые опасные. Те, кто придумал меткую фразочку, просто не сталкивались с бригадой сумасшедших девок. Группа инициативных дур, гораздо страшнее татуированных якудза.

– Полик? – прошептала я, рассматривая импозантного мужчину, мало похожего сейчас на занюханного бомжа.

– Апполинарий Рюрикович Васнецов, доча, – хмыкнул дядька в форме офицера полиции.

– Полковник или генерал не пойму. И какая я тебе доча? – вредно вякнула я, – кто-нибудь мне объяснит, что происходит, пока я не начала убивать?

– Ой, – пискнула Варькина, – черт. Апполинарий Рюрикович, я забыла… Про убивать-то… Тут дело такое…

– Если вы сорвете мне операцию – убью. Мы ее готовили год почти. С тех самых пор, как покойничек воскрес. На нем куча грехов, но с поличным его ни разу взять не получилось. А тут такой шанс. Я вас урою, – взревел импозантный бомж полицейской наружности.

– Ну, это еще кто кого убьет. И вообще, почему вы нас не предупредили? – поинтересовалась Лизка.

– Все, понеслась, ответы на вопросы все потом, – радостно потер руки полковник, бросившись к экрану. – Мишаня, ребят скоординируй. Начинается.

– Слушаюсь, полкан, – ухмыльнулся Михуил и схватился за рацию.

– Спасите. Он меня убьет, – донесся из динамиков голос чертовки, совсем даже не испуганный. Я увидела пустой коридор и зажала руками рот, чтобы не заорать. Отец шел не скрываясь, размеренным шагом. В руке он нес небольшой скрипичный футляр.

– А вот и наследничек наш, – потер руки Полик.

– Слушайте, там это… – снова пискнула Варькина. Но на нее снова никто не обратил внимания.

– Кать, поздняк метаться, – хмыкнула Лизка, потирая ручонки. – Две минуты осталось.

– Две минуты до чего? – тихо спросила я, тревожно вглядываясь в монитор. – Вы же не…

Господи, как же я не догадалась сразу. Осознание обрушилось на меня как ледяной водопад.