За 27 дней. Он будет жить, если узнает, что кому-то не все равно

Я запнулась на полувдохе, лицо запылало еще сильнее, и я в ужасе вытаращилась на Карло. Он что, хочет, чтобы я умерла со стыда?

– Карло! – громко возмутилась половина стола. – Имей уважение!

Рука Арчера так быстро взлетела вверх, чтобы отвесить Карло подзатыльник, что я даже не заметила, как это произошло, – только как Карло морщится и потирает затылок.

К этому моменту я уже сползла на стуле так низко, что меня почти не было видно из-за стола.

– Юноши! – с другого края стола до нас донесся резкий голос Виктории. – Следите за языками. Здесь ваши братья, сестры и кузены. Будьте им достойным примером. В качестве наказания, вы двое, идите и начинайте мыть посуду.

– Блин, да серьезно? Я…

– Марш, – рявкнула Виктория. – Слушайтесь старших, юноши.

Арчер бросил полный ненависти взгляд на Карло, после чего отодвинул стул и встал из-за стола, хватая пустые тарелки. Карло встал тоже, тихо прыснув, набрал в руки винные бокалы и понес на кухню.

– Приношу извинения за поведение моего сына, Хэдли, – сказала Карин, раздраженно вздыхая. – Когда он открывает рот, оттуда чаще всего вылетают всякие глупости.

В течение десяти минут Арчер и Карло топали туда-сюда из кухни и до стола, убирая тарелки, и когда последние вилки, ножи и кружки наконец исчезли, один из малышей робко спросил:

– Уже пора есть десерт?

Восторженные возгласы зазвучали при упоминании десерта, который, судя по всему, был кульминацией всех праздничных застолий в семье Инчитти. К тому же, нельзя не признать, сладкое оживляет любые посиделки.

Потребовалось около пяти минут, чтобы на тележках вывезти все десерты из кухни. Блюда и подносы едва коснулись стола, как присутствующие зашумели, копошась, и руки потянулись за ближайшими десертами. Мне пришлось протискиваться между малышами, чтобы набрать себе итальянского печенья и взять одну шоколадную канноли. Я быстро отошла в сторону, пока у стола продолжалась битва за десерты, опасаясь, что не уйду живой, если случайно окажусь у кого-то на пути. И, наконец откусив свою канноли, чуть не завизжала.

Арчер не приувеличивал, когда говорил о семейных десертах. У меня был лишь один вывод: Бог наградил семью Инчитти талантом готовить лучшие в мире сладости. Я вцепилась в канноли и умяла ее примерно за пять секунд, и уже успела одолеть два печенья, когда заметила Арчера, сидящего на банкетке перед старым пианино в углу кофейни.

Заметив хмурое выражение его лица, я вздохнула. Какие мысли могли причинять ему такую боль? И что важнее, почему он всегда так поступает – отдаляется от всех и сидит в одиночестве? Я побрела в его сторону и плюхнулась на банкетку рядом с ним.

Пару минут мы сидели в тишине, доедая оставшееся у нас печенье и впитывая атмосферу приятного хаоса вокруг. Как и за ужином, отовсюду лился нескончаемый поток смеха и шуток. Я никогда не ощущала ничего подобного. И не хотела, чтобы это заканчивалось, потому что не знала, представится ли шанс ощутить все это снова.

– Спасибо, что позвал, – сказала я, глянув в сторону Арчера. – Было круто.

– Я бы сказал, что мама заставила тебя пригласить, но это была бы ложь, – сказал Арчер, не сводя глаз со своих ботинок. – Рад, что ты пришла.

Я не знала, что и сказать. В глубине души я подозревала, что это Реджина велела Арчеру позвать меня, потому что я рассказала ей о безумном расписании родителей и о том, что привыкла проводить праздники в одиночестве. И все же, выходит, инициатором приглашения был Арчер.

И это меня очень, очень сильно обрадовало.

– Ты им явно понравилась, – сказал Арчер. Он едва заметно улыбнулся, наблюдая за родственниками, продолжающими толпиться вокруг того, что осталось от десертов.

– Ну, мне они нравятся, – сказала я. – Они очень классные.

Арчер фыркнул, быстро сунул в рот остатки печенья и отряхнул руки о джинсы.

– Классные, да. Но иногда сводят меня с ума.

Прежде чем я успела ответить, у меня зазвонил телефон. Хотя в День благодарения не стоит удивляться звонкам, я все же немного не ожидала, что позвонит мама.

– Да? – ответила я, вставая и отходя в сторону, чтобы уединиться (насколько это вообще было возможно). И попыталась не обращать внимания на то, как Арчер взглядом проследовал за мной, и внезапно чувствуя, что сильно смущаюсь.

– С Днем благодарения, Хэдли, – сказала мама, ее голос звучал ласковее, чем обычно.

– С Днем благодарения, – ответила я. – Как там дела у вас с папой?

Мы обе упорно игнорировали то, на каких тонах закончилась наша последняя встреча, но все же она мне позвонила, так что ладно. Мама немного рассказала мне о том, как продвигается их дело, и заверила, что уже через день-два все должно решиться, а потом передала трубку папе.

– У тебя там шумно, – сказал папа, поздравив меня с праздником. – Ты все еще на ужине у начальницы?

– Ага, – ответила я. Вчера я написала родителям и предупредила, что планы поменялись. – У Реджины большая семья, к тому же пару минут назад вынесли десерты, так что дети вне себя от счастья.

– Здорово, – ответил он. – Ты хорошо проводишь время?