За точкой невозврата. Полдень битвы

Пришла горячая пора и для нас, журналистов. Где я только не побывала вместе со своей съемочной группой за эту неполную неделю! Семнадцатого числа утром я снимала улицы русскоязычной Нарвы, постепенно заполняющиеся народом, развевающийся над угловой башней Нарвского замка российский флаг и пустые, будто выпотрошенные, здания городской управы и пограничного поста. Город был освобожден в результате внезапной ночной операции российского спецназа почти без боя, короткие перестрелки возникли только на пограничном посту и у отделения охранной полиции. К нашему приезду трупы защитников националистического эстонского режима уже убрали, немногочисленных пленных загнали в кутузку, и только выбитые окна, стреляные гильзы, пятна крови да сгоревший полицейский автомобиль на углу Петровской площади и улицы Малми напоминают о том, что совсем без кровопролития освобождение Нарвы от власти националистического режима не обошлось.

Впрочем, главным событием для жителей Нарвы были совсем не эти следы кратковременной ночной ярости. По шоссе Петербург-Таллин[29]

в сторону эстонской столицы через город под российскими и советскими флагами (копии Знамени Победы) сплошным потоком шли войска прославленной 144-й гвардейской дивизии и части обеспечения. По ту сторону Врат я достаточно много раз бывала в населенных пунктах, совсем недавно освобожденных от немецко-фашистской оккупации, и там люди точно так же выходили к дороге и смотрели, как идут на запад войска, будто спрашивали: «А вы уже навсегда пришли? Вы уже больше не куда не уйдете, не оставите нас на произвол безумных политиков-националистов?»

Взяв у местных жителей несколько коротких интервью, я убедилась, что все так и есть. Больше всего местные русские боятся, что Россия отступит, не выдержав политического и военного давления со стороны западных стран. Некоторые интервьюируемые отказывались говорить на камеру, опасаясь репрессий со стороны эстонской охранки[30]

после того, как российскую армию отзовут обратно за линию границы – тогда хоть беги. Вот так националистические власти тридцать лет запугивали свое население, думая, что итоги распада Советского Союза зафиксированы навсегда, а международно признанный принцип территориальной целостности и нерушимости границ защищает их от гнева Москвы крепче каменной стены, а потому с местным русским населением можно делать все что угодно, не церемонясь. Но что-то крупное сдохло в вашингтонском лесу, времена переменились – и теперь Россия может не только бесплодно протестовать против враждебной политики, но и отвечать на нее сокрушительными ударами.

Хоть это и не моя обязанность, но я постаралась успокоить своих собеседников, говоря, что дороги назад у нас уже нет – хватит, наотступались. Теперь только вперед, и никак иначе. Эту землю еще Петр Первый отвоевал у Карла Двенадцатого в жестокой и кровопролитной Северной войне, а потом еще и выкупил ее у Швеции за астрономическую по тем временам сумму в два миллиона серебряных ефимков (они же талеры). А никакой Эстонии тут никогда не стояло, вплоть до начала двадцатого века. А когда такое недоразумение как «независимое эстонское государство», и возникало после великих геополитических катастроф, то его власти сразу начинали искать себе хозяина-содержателя, ложась то под Великобританию, то под Третий Рейх, то, как нынешние деятели, уже смазавшие пятки салом, под Соединенные Штаты Америки. Но нас их хозяева уже не пугают. Время теперь совершенно другое.

Потом прямо на наших глазах в город прибыло подразделение Росгвардии, предназначенное для поддержания порядка, а здание бывшей управы обзавелось двуязычными табличками, которые извещали всех желающих их прочесть, что тут размещаются военная комендатура и временная военно-гражданская администрация города Нарвы. Чуть позже к управлению городским хозяйством привлекут наиболее авторитетных местных жителей, никак не связанных с прежним режимом. А еще некоторое время спустя в Нарве пройдут выборы в Городской Совет, в которых не смогут принять участие только представители националистических и прямо профашистских партий, потому что в это время они будут сильно заняты, отбывая сроки в российских тюрьмах за разжигание межнациональной розни и экстремизм.

На следующий день, восемнадцатого августа, уже под вечер, нашу группу привезли в небольшой городок Тапа, где до того несколько часов шли ожесточенные бои с остатками пехотной бригады эстонской армии и дислоцированными тут НАТОвскими частями усиления. Помимо эстонцев, на базе в Тапа квартировали британский танковый батальон и французская механизированная рота из состава сил передового развертывания НАТО. Саму базу накрыли ракетным ударом еще вечером шестнадцатого числа, о чем свидетельствовали огромные воронки, а также руины казарм и ангаров с техникой. После того как части НАТО приняли участие во вторжении на территорию Белоруссии в составе армий Латвии и Литвы, в Эстонии с ними тоже было приказано не церемониться.