Забытая девушка

Андреа все еще была в недоумении. Она покрутила коробку в руках в поисках замочка, кнопки, логотипа или хотя бы серийного номера.

У нее зазвонил телефон.

– Поднимается по лестнице, – сказал Байбл.

– Черт! – Андреа быстро сделала фото с трех разных углов, прежде чем бросить коробку обратно в ящик. Задвигать его пришлось бедром. А потом она пробежала через комнату, чтобы встретить Рики у входной двери.

– Давайте помогу, – Андреа предложила взять корзину, но Рики отстранилась.

– Все в порядке, милая. – Она снова двигала челюстями, пережевывая очередную жвачку. Ее поведение изменилось. Андреа подумала, что она, наверное, позвонила кому-то в гараже или просто поняла, что сказала слишком много. – Извини, я вынуждена попросить тебя уйти. Я и так опаздываю на работу.

Андреа не собиралась уходить.

– То, что вы сказали про ферму… Что произошедшее с Эмили происходит там и сейчас. Что вы имели в виду?

– Ой, я не знаю. – Рики свалила полотенца на диван и, в унисон с хлопками лопнувшей жвачки и звоном своих браслетов, начала их складывать. – Если честно, вы застали меня не в самое удачное время. Очевидно, что я не выношу Дина и Нардо. Меня нельзя назвать надежным свидетелем, особенно с учетом судебного запрета.

Андреа наблюдала за ее стремительными отточенными движениями. Рики говорила быстрее, чем раньше. Может, она никому и не звонила. Может, те две таблетки, которые она проглотила на кухне, наконец подействовали.

– Я хотела бы быть полезной. – Рики выдернула из кучи очередное полотенце и сложила его втрое. – То, что вы сказали про Эстер, – это правильно. Она заслуживает покоя. Я могу сказать вам только то, что сказала Бобу Стилтону сорок лет назад. Я видела Клэя в спортзале, он почти всю ночь танцевал с какой-то чирлидершей. Теперь я даже ее имени не вспомню.

Андреа сделала вид, что не читала нечто совершенно иное в свидетельских показаниях Рики. Тогда лучшая подруга Эмили заявляла, что вообще пропустила выпускной вечер.

– Тогда кто еще, по вашему мнению, это мог быть?

– Я что хочу сказать… – Рики вытащила из кучи еще одно полотенце. – Люди сделают что угодно, чтобы защитить своих детей, верно?

Андреа почувствовала, как поднялся тревожный флажок.

– Верно.

– Ты не понимаешь, да? – Рики ловко сложила полотенце. – Эмили было трудно жестоко обходиться с людьми, даже если они этого заслуживали. Клэй называл их ее коллекцией сломанных игрушек. И Сыр был самым сломанным из всех. Он постоянно крутился вокруг нее, как грустный маленький щенок. И она была мила с ним, но не так.

Андреа хотела удостовериться, что правильно поняла слова Рики.

– Вы хотите сказать, что нынешний шеф полиции Джек Стилтон убил Эмили Вон?

– Я только говорю, что это объяснило бы, почему никого не обвинили. Старик защищал своего сына. – Рики отвлеклась от своего занятия. – Не обращай на меня внимания, милая, я пересмотрела криминальных сериалов по телевизору.

Андреа решила, что услышала достаточно.

– Спасибо вам за уделенное время. Дайте мне знать, если вам в голову придет что-то еще.

Рики на секунду перестала чавкать жвачкой.

– Так и сделаю.

Андреа вышла за дверь. Она почувствовала, как язык сам ищет бороздку на щеке, пока она спускалась по ступенькам. Она пыталась уложить в голове все, что только что произошло, на случай если Байбл решит задавать вопросы.

Он дождался, пока она закроет дверь и пристегнет ремень безопасности.

– Ну, что у тебя?

– Вы когда-нибудь слышали выражение «собачья грызня»?

– Разумеется, слышал, напарник. Но здесь такая беда должна быть вызвана ошибкой, а мне сложно поверить, что ты могла допустить какую-то ошибку.

О, он и понятия не имел.

– Рики считает, что Стилтон убил Эмили Вон.

Байбл удивленно рассмеялся.

– Старший или младший?

– Младший. А старший его прикрыл.

– Так себе новости. – Байбла эта история, похоже, не убедила. – Но я слышу, что твоя задница все же попыталась усидеть на двух конях.

Андреа расслышала упрек, но решила продолжить метафору:

– Рики вела меня под уздцы. Прямо с порога она начала говорить про Эмили Вон. Я даже пепси не успела допить. Дин Векслер вел себя так же в пикапе. Они будто читали один и тот же сценарий. Сначала упоминают судью, потом Эмили, а потом начинается «собачья грызня».

Байбл нахмурился.

– Расскажи поподробнее про Рики.

Андреа попыталась обозначить ключевые моменты.

– Она рассказала мне, что ее брат утонул в Нью-Мексико через две недели после смерти Эмили. Потом поделилась, что была для Эмили дерьмовой подругой. А когда я наконец подвела ее к обсуждению фермы, она сразу набросилась на Дина Векслера.

– А что насчет Нардо?

– Она утверждает, что Нардо не участвует в делах Дина, но… я не знаю. Он должен знать, что происходит. Опять же, очевидно, что он садист. Может, ему нравится смотреть? – Андреа почувствовала, что все это нужно записать в блокнот, чтобы держать мысли в порядке. – А еще она заявила, что никакой такой сектантской хрени не происходило, когда она жила на ферме.

– Ты ей веришь?

– Я не знаю. – Андреа стоило бы сделать татуировку у себя на лбу. – Думаю, она их боится. Определенно, больше Векслера, чем Нардо.