Забытая девушка

– Логично. У него все деньги. Он главный. Продолжай.

– Дин затребовал пожизненный судебный запрет для Рики. Мы можем это проверить?

– Я попрошу Литу заняться. – Байбл печатал в телефоне на ходу. Он спросил Андреа: – Ты обратила внимание, что он пожизненный?

– Да. Когда запрет временный, судья просто принимает заявление под присягой и срок действия ордера истекает через несколько месяцев или лет. Для выдачи пожизненного нужно целое слушание, где пострадавший должен заявить о непосредственной угрозе и предъявить доказательства насилия или проявления жестокости, причем детальные, чтобы судья счел нужным выписать бессрочный запрет.

– Верно, – подтвердил Байбл. – Что-то еще?

– Полагаю, самым странным были слова Рики о том, что произошедшее с Эмили происходит на ферме и сейчас.

Байбл обдумал это утверждение.

– Не вижу в этом никакого смысла. Ты попыталась добиться от нее объяснений?

– Да, но просигналила сушилка, и она убежала. А когда вернулась, то просто замяла эту тему.

– Понятно. А что насчет твоего маленького нарушения четвертой поправки?

Андреа достала свой айфон. Ей нужно будет разложить фото по альбомам, чтобы однажды случайно не отправить фото с отпуска на облако СМ США. Она пролистывала фотографии и комментировала:

– У нее хранится куча школьных альбомов еще с начальной школы. Много общих фото, но Эмили везде вырезана. «Зиппо». Свидетельство о смерти Эрика Блейкли в Нью-Мексико от 23 июня 1982 года. Свидетельство о смерти Эла Блейкли от 1994 года. Полагаю, это Большой Эл. Там была и его страховка на случай смерти.

– Ага, – отозвался Байбл.

Андреа нашла фотографию металлического ящичка и показала ее Байблу.

– Это маленький портсигар или визитница…

Он расхохотался.

– Это карманный справочник.

– Понятия не имею, что это такое.

– Это из каменного века, когда люди еще не носили всю свою жизнь в кармане. – Он указал на окошко с буквами. – Вот этот маленький ползунок ставят на нужные буквы, например, если тебе нужен Байбл, на А-Б, а если Оливер…

– О-П. Я поняла. Это адресная книга.

– Все правильно поняла, напарник. Так что, если бы я хотел найти твой номер, я бы навел бегунок на О-П, нажал на маленькую кнопочку внизу, крышка открылась бы, и можно было посмотреть нужную страницу.

Андреа увеличила фото с дном коробочки. Кнопка представляла собой маленькую серебряную щепку, вставленную в корпус.

– И как ее нажимать?

– Ногтем. Нужно было нажимать осторожно, а то получишь синяк под ногтем. Очень неудобно. Вы, детишки, даже не понимаете, как хорошо живете, – добавил Байбл.

Количество стресса в жизни Андреа сократилось бы тысячи на две процентов, если бы у нее не было телефона.

– Эта адресная книга, должно быть, принадлежала брату Рики или ее деду. На всем остальном в ящике были их имена.

– В ящике? – Тон Байбла изменился. – У тебя была веская причина, чтобы рыться в ящике?

Андреа побагровела.

– Я могла бы это оправдать.

– Напарник, на будущее, для меня оправдания не работают. Мне нужно, чтобы все было строго. Нельзя поступать правильно, поступая неправильно, – он говорил мягко, но упрек был очевидным. – Понятно?

Она заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Понятно.

– Хорошо, урок усвоен. Можешь убирать.

Андреа выключила телефон. Он не осознавала, насколько сильно хотела впечатлить Байбла, пока не разочаровала его.

– Все было зря. Я не узнала ничего, что могло бы помочь Стар Бонэр и другим девушкам с фермы. Рики обвела меня вокруг пальца. Извините.

– Дамочка, я хотел бы, чтобы вы перестали наседать на моего напарника. – Байбл снова остановился у бордюра. Он отстегнул ремень безопасности и развернулся, чтобы посмотреть на нее. – Скажу тебе одну вещь, напарник. Есть два типа людей, которых ты встретишь в течение своей долгой и успешной карьеры в органах. Люди, которые хотят с тобой разговаривать, и люди, которые не хотят.

– Ясно, – сказала Андреа. Очевидно, ей нужно было дополнительное обучение.

– С каждым из этих типов ты должна спрашивать себя – почему? Если кто-то замыкается, это не значит, что он плохой. Может быть, он смотрел видео, где люди вроде тебя избивают людей вроде него. Или, может, он просто хочет заниматься своими делами и держать свой чертов рот на замке. И это нормально, потому что не разговаривать с полицией – это неотъемлемое право гражданина США. Да что уж там, ты когда-нибудь читала свой трудовой договор? У всех правоохранительных органов в уставе написано, что ты не можешь допрашивать офицера без его адвоката. Такая вот ирония с «рыбак рыбака».

Андреа задумчиво укусила щеку изнутри.

– Рики определенно хотела поговорить со мной.

– А это уже другой тип, – сказал Байбл. – Иногда люди искренне хотят быть полезными. Иногда они не знают ни черта, но хотят быть в гуще событий. Или они могут пытаться направить ход твоих мыслей в выгодное им русло. Или они виноваты по уши и хотят выяснить, что ты знаешь. Или они как ложки – просто мешают всякое дерьмо.

– Рики может быть кем угодно из них, – призналась Андреа. – Я не знаю, что у нее на уме, но к концу разговора я нутром чуяла, что она что-то скрывает.