Зачем учить математику

Тут его взгляд упал на потертую синюю обложку с выдавленным портретом. Что-то знакомое. Раскрыв первый разворот, он понял, что так и есть: «Путешествия Лемюэля Гулливера в некоторые отдаленные страны света, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей» 1932 года, издательство Academia. Одна из любимых книжек его детства! Неадаптированная, с непристойностями, с обалденными иллюстрациями, и в отличном состоянии. Но пять тысяч рублей.

Это была одна из тех книг, которые пропил отец. А вдруг та же самая? О, как страстно ему захотелось её приобрети! Он аккуратно взял её в руки и стал листать. И по мере перелистывания в нём росла уверенность: он её украдёт. Магазин не обеднеет, что ему будет от потери одной книжки? Продавца рядом не было, покупателей тоже. Идеальная возможность. Он закрыл книгу, скинул рюкзак, ловко расстегнул молнию и кинул книгу внутрь. Никто ничего не мог заметить. Быстро застегнув и закинув рюкзак за спину, он направился к выходу – не спеша, прогулочным шагом, глядя по сторонам, как человек, который не сделал ничего плохого. У выхода он специально остановился, посмотрел в телефон, сделал вид, что сомневается – не вернуться ли в магазин. Но покачал головой, и шагнул через порог.

– Молодой человек! Молодой человек! – его кто-то схватил за лямку рюкзака и крепко держал.

Внутри у него похолодело. Он обернулся и увидел мужчину с бейджем – из персонала магазина. Тот улыбнулся:

– Пройдёмте! Воровать не хорошо.

Не пропивай книги

– Так, поглядим, что тут у нас, – сказал добродушного вида мужчина, наверно, директор или начальник охраны, хрен его знает. – Ага, Джонатан Свифт! Неплохой выбор.

Тихонов сидел в какой-то каморке в глубине магазина. Вокруг старые шкафы, как попало забитые книгами. Все краденые! – почему-то подумал он. – Что теперь будет? Полиция? Штраф?

– Ну что, полицию будем вызывать? – словно услышав его мысли, спросил мужчина.

Тихонов робко пожал плечами:

– Может, не стоит?

– А что делать?

Тихонов опять пожал плечами.

Мужчина раскрыл книгу и стал читать. Минуту, две, пять. Тихо, только шелестят переворачиваемые страницы. Тихонов в страхе смотрел на часы над дверью. Вскочить и бежать?

– Да! – наконец сказал мужчина и отложил книгу.

Он задумчиво посмотрел на Тихонова.

– Хорошая книга! Недурной у тебя вкус. Нынешняя молодёжь читает другие книги. Точнее, вообще не читает.

– Да, неплохая, – кивнул Тихонов.

– Ну так а что ты её не купил?

– Денег нет… Пять тыщ всё-таки…

– Ну а если каждый, у кого нет пяти тыщ, станет книги тырить, как думаешь, что будет?

– Будет плохо? – предположил Тихонов.

– Верно. Хотя я бы выразился иначе. А почему именно эта? Мог бы и подешевле взять, вон в отделе зарубежной прозы новое издание в мягкой обложке за сто пятьдесят рублей. Воруй – не хочу. Или ты на самом деле не читатель, а продавец?

– В смысле?!

– А в прямом! Книжка-то дорогая, взял задаром, перепродал за три. Легко. Вот и денежку заработал.

– Да нет, что вы! Я для себя.

– Ага, за пять? Для себя за сто пятьдесят это ниже вашего достоинства?

Тихонов покраснел.

– У меня отец эту книжку пропил. И вот я вернуть хочу.

– Прям именно эту? – мужчина потряс книгой перед его глазами.

– Да, именно её, – соврал Тихонов. Он не был уверен, что это именно та книга. Могла быть она. Но могла и не быть.

Мужчина откинулся на стуле и стал пристально смотреть на Тихонова, как бы изучая его. Тихонов постарался сделать ангельское лицо. У него это неплохо получалось. Бывало, про него говорили (правда, в детстве, но и сейчас иногда всякие бабушки): «о, какой милый, трогательный мальчик!» Вот таким мальчиком он и старался сейчас прикинуться.

– Дааа… – задумчиво протянул мужчина и отвернулся к окошку. Лицо у него было такое, как будто он вспомнил что-то давнее и ностальгическое. – Я и сам выпить любил. Весьма. И поверь, – добавил он, – пропитые книги – это не самое страшное! Бывают вещи и похуже. Ну ладно. Иди.

И он протянул Тихонову книгу.

– Мне её обратно на стол поставить? – спросил он тихо.

– Можешь на свой. Дарю. И спрячь её от отца. В следующий раз не отдам.

– Спасибо.

Тихонов встал, взял книгу и попятился к двери.

– Смотри, – сказал мужчина вдогонку, – только сам не пропей. Когда вырастешь.

День рождения Надежды Павловны

– Я наверно потому такая жизнерадостная, что родилась весной!

У Надежды Павловны сегодня день рождения. Ей исполнилось сорок лет. О юбилее знали заранее, и решили всем классом её поздравить. Кто принёс цветы, кто торт, кто ещё что – в расчёте, что увидев всё это, она разомлеет и не станет проводить урок.

– Надежда Павловна, – сказала Света Ступакова, – вы такая красивая! И не скажешь, что вам сорок!

– Ребята, – ответила она, сияя от удовольствия, – ну не знаю даже, как теперь быть! Мне всё это домой нести тяжело будет. А с учителями после уроков у нас отдельные посиделки запланированы, там уже всё куплено… Придётся нам вместо русского чаю попить?

– Ну да, Надежда Павловна, что ж поделать, – согласились ученики, – по ходу придётся!