Загадка лунной богини

В склепе, на каменном надгробье, лежал Андрей Станиславович Воронин собственной персоной. Хотя узнать его было трудно. Под левым глазом Воронина багровел синяк, на щеке красовалась здоровенная кровоточащая ссадина. Глаза выпучены, как у вареного рака. Волосы, всегда тщательно причесанные, были варварски всклокочены и растрепаны, при этом на макушке стала видна прежде аккуратно прикрытая волосами лысина. Стильный твидовый пиджак был разорван на локтях, безжалостно измят и измазан кладбищенской землей. Рубашка, некогда белоснежная, приобрела отвратительный серо-бурый оттенок. Воротник был оторван, а знаменитая бабочка отсутствовала.

Впрочем, Надежда почти сразу поняла, куда она делась: краешек бабочки торчал изо рта историка, выступая в качестве кляпа. Руки его были связаны за спиной, ноги тоже скручены веревкой…

– Боже мой, что с вами случилось?! – воскликнула Мария, молитвенно сложив руки.

Воронин смог ответить ей только мычанием.

Надежда не стала тратить время на пустые разговоры и первым делом вытащила изо рта Андрея Станиславовича злополучную бабочку. Затем нашла в своей сумке незаменимый складной ножик с дюжиной лезвий, который забыла вернуть Волчку, и разрезала веревки на руках и ногах несчастного лектора.

Он глубоко вздохнул, закашлялся и сел, проговорив чужим хриплым голосом:

– Боже мой, как хорошо, что вы меня нашли! Еще немного – и я задохнулся бы! – Он немного отдышался, поморгал глазами и продолжил уже с другой интонацией: – Но почему вы так долго не шли, Мария? Я мог умереть…

– Но-но, вот этого не надо! – возмутилась Надежда Николаевна, прежде чем Машка начала бы каяться. – Никакой благодарности! Мы можем вернуть вас в прежнее состояние… нам это ничего не стоит!

– Ах, извините… – залепетал Воронин. – Это у меня вырвалось… я перенес такой стресс…

– Да, Надя, что ты такое говоришь? – возмутилась Мария. – Человеку и без того пришлось тяжело… Андрей, не бойтесь, моя подруга просто пошутила…

– Ничего подобного! – отрезала Надежда Николаевна.

– Я вам очень, очень благодарен! – воскликнул историк. – И был бы еще более благодарен за глоток воды…

– Ох, как же я не подумала… как не предусмотрела… – заквохтала Мария.

– Зато я подумала. – И Надежда достала из своей объемистой сумки бутылку минеральной воды без газа. – Я никогда не выхожу из дома без воды!

Воронин жадно припал к бутылке, выпил одним махом чуть не половину и перевел дыхание.

– Как же я вам благодарен! Не знаю, чем смогу отплатить за то, что вы для меня сделали! – проговорил он и попытался встать, но ему это плохо удалось.

Тогда подруги подхватили его под руки и общими усилиями выволокли на свет божий и прислонили к стволу сосны. Лектор счастливо вздохнул и закрыл глаза.

– Эй, не спите! – Надежда потрясла его за плечо. – Для начала расскажите, что с вами случилось?

– На меня напали какие-то люди… затащили в этот склеп, ударили по голове… а больше я ничего не помню.

– А как вы вообще оказались на этом кладбище? – строго осведомилась Надежда Николаевна.

– Я… я прогуливался… – проговорил Воронин, при этом невольно отведя глаза.

– Что-то не очень верится… А если подумать? – не отступала Надежда.

– Надя, не мучай человека! – вступилась за историка Мария. – Он и без того столько перенес…

– Нет уж, пусть все расскажет, пока воспоминания свежи! Потом из него слова не вытянешь!

– Ну, вы же знаете, я историк, и меня интересуют старые кладбища. На надгробьях бывают очень любопытные надписи… это прекрасный материал для исторических исследований… иногда можно сделать настоящее открытие…

– Так… – Надежда взяла потрепанную бабочку Воронина и стала медленно к нему приближаться, отпихивая Машку, которая бросилась на защиту несчастного лектора.

«Нет, ну это просто ни в какие ворота не лезет, – мысленно возмутилась Надежда Николаевна. – Ведь выяснили уже, что лектор не тот, за кого себя выдает, и вообще, чрезвычайно подозрительный тип, а она по-прежнему смотрит на него такими глазами и готова все забыть. Все-таки Машка неисправима».

– Оставь его! – рявкнула она на подругу и почти впихнула бабочку в рот лектору.

– Нет, только не это! Я этого просто не вынесу! – вскрикнул тот в ужасе, глядя на что-то за спиной у Надежды. Его лицо смертельно побледнело, губы затряслись, на лбу выступили капли пота, а глаза округлились от ужаса.

Надежда подумала было, что он хочет ее отвлечь, но чтобы такое сыграть, лектор должен быть гениальным актером, а таких способностей за ним не замечалось…

– Что вы такое увидели? – недоверчиво спросила она.

Однако лектор от страха потерял дар речи и только дрожащей рукой показывал на что-то у нее за спиной.

Надежда Николаевна повернулась, проследила за его взглядом и увидела мелькнувшую между надгробьями тень. Впрочем, тень тут же исчезла.

– Чего вы так испугались? – спросила она удивленно. – Кажется, там пробежала собака…

Воронин перевел дыхание и проговорил слабым, дрожащим голосом:

– Со… собака… я очень боюсь собак… очень давно, в моем детстве, со мной произошел такой случай… впрочем, я не хотел бы сейчас его вспоминать.