Загадка железного веера

– Не нужно больше извиняться. – Дэнни взглянул на меня, и, как ни удивительно, уголки его рта были приподняты, а лицо светилось теплотой. – А это оказалось не так плохо, как я думал, застрять здесь с тобой. То есть, разумеется, это довольно плохо, потому что мы закованы в цепи и всё такое, но ты же понимаешь… Я рад, что ты здесь. Само собой, я бы предпочёл, чтобы здесь была Сяохуа, но ты же понимаешь.

– Да, да, и перестань уточнять, ты только всё портишь. – Я помолчала, понимая, что чувствую то же самое. Я скучала по Тео, и каждая частичка меня ныла от желания узнать, всё ли с ним в порядке, но застрять здесь с Дэнни оказалось не так невыносимо, как я думала. – Да, и ты не был так ужасен, как я думала.

– Спасибо, – засмеялся он, а затем, поколебавшись, добавил: – Спасибо, что не перекинулась в птицу. Я знаю, что это смешно – просить тебя не принимать птичий облик, но…

– Это не смешно.

Дэнни улыбнулся мне.

– Айя, не могли бы вы двое немного помолчать? – Дева-буйволица шагала к нам со строгим выражением лица, уперев руки в бёдра. – Вы всем мешаете. У нас очень много дел: пиры подготовить, души запытать…

– Разумеется, как можно мешать пыткам, – пробормотала я.

– Из-за вас двоих у нас скопилась очередь из душ. – Она сердито посмотрела на нас с Дэнни сверху вниз, напомнив мне мать Тео, когда та отчитывала его. Разве что его мама вряд ли запихала бы нас в гигантскую мельницу и перемолола. – Нам пришлось взяться за ступку и пестик, поскольку вы прикованы к мельнице.

– Прошу прощения, перетирать души вместо того, чтобы их перемалывать, должно быть, так хлопотно, – сказала я.

Дева-буйволица нахмурилась:

– Что с тобой случилось? Почему ты стала земляным червём?

Я извивалась от стыда.

– Да просто так. Решила немного удобрить почву. Какашки земляных червей – это золото садоводов, да будете тебе известно.

Недобрая улыбка медленно расползлась по лицу девы-буйволицы.

– Ты пыталась сбежать, верно? Ты попыталась превратиться, потому что вообразила, что оковы не изменятся вместе с тобой? – Она запрокинула голову и засмеялась[68]. – Это неописуемо мило. И теперь ты застряла в облике червяка. Но как ни восхитительно наблюдать, как ты ползаешь в грязи, мне, к несчастью, придётся придать тебе более полезный вид. – Она щёлкнула пальцами, и я почувствовала, как мои мышцы растягиваются, а почва удаляется от моих глаз. В следующее мгновение я снова была в обличье лисы.

– О, слава богам, – охнула я, целуя свои прекрасные лапы и восторженно размахивая двумя хвостами.

– Не за что, – сказала дева-буйволица, встряхнув волосами. – А теперь за работу. Вам двоим предстоит приготовить пир.

Дэнни выпучил глаза:

– Пир? Погодите…

– Да, на ужин придёт очень важная гостья, и король с королевой хотят произвести на неё впечатление. Это значит, никаких обычных блюд, к которым она привыкла, – никаких человеческих глазных яблок, человеческой крови и так далее. Нам нужны инновации и креативность.

Мы с Дэнни посмотрели друг на друга, потом на мельничный жёрнов и снова друг на друга.

– Э, прошу прощения, леди, но для приготовления такого пиршества нужна не только мельница, – Дэнни смущённо почесал затылок.

Дева-вол вздохнула с явным нетерпением:

– Что ещё тебе нужно?

Дэнни размашисто замахал руками:

– Не знаю, много всего! Плита, духовка, ингредиенты? Наверное, всё это можно найти на кухне.

Я вдруг сообразила, чего он добивался: он пытался убедить её согласиться пустить нас на кухню, и тогда ей придётся снять с нас цепи. А как только она это сделает, я перекинусь во что-нибудь и вытащу нас отсюда. Отличный план, Дэнни! Я покосилась на него и пошевелила бровями, чтобы дать понять, что я всё поняла.

Дева-буйволица фыркнула.

– Мне больше нравится, когда вы двое прикованы к мельничному жёрнову. Но да, я понимаю. – Она лениво взмахнула рукой, и рядом с ротационной мельницей возникла дровяная печь, каменная печь и большой стол, заваленный мясом и овощами. – Этого достаточно?

Дэнни беспомощно посмотрел на меня.

– Д-да, спасибо. Хорошо.

– Приступайте к работе. – Бросив на меня последний взгляд, дева-буйволица удалилась, немелодично насвистывая.

– Надеюсь, здесь ты готовишь так же хорошо, как и в мире людей, – поворчала я.

Дэнни вздохнул, перебирая ингредиенты на столе.

– Шиитаке, лисички, шампиньоны… ух ты, а это, кажется, мацутакэ[69]! – Несмотря на наше отчаянное положение, он, кажется, пришёл в восторг, разбирая продукты. – Боже, посмотрите, какой большой чёрный гриб[70]. Это потрясающе! – Должно быть, он заметил выражение моего лица, потому что немного охолонул.

– Должна сказать, ты не производишь впечатления человека, который любит готовить. Я впечатлена.

Он пожал плечами:

– Есть такое. Папа много работает. Особенно с тех пор, как умерла мама. Он редко бывает дома. Мы собираемся вместе от силы раз в неделю, за ужином. Поэтому я люблю удивлять его вкусной едой.

Я представила себе, как Дэнни и Сяохуа сидят в большой столовой, Дэнни ест и тоскует по маме, и в груди странно зачесалось.