Загадки истории. Византия

В «Хронике» Феофана сохранился интереснейший диалог, состоявшийся между вождями зеленых и императором перед началом состязаний. В науке за ним закрепилось название «Акты по поводу Калоподия». В нем зеленые со все нараставшим и плохо скрываемым раздражением заявляли о притеснении их свобод, утверждали, что могут появляться в столице лишь как преступники, позорно влекомые усаженными задом наперед на осле, поскольку любой человек, которого считают прасином, подвергается несправедливым гонениям со стороны властей. А в то время как, по их словам, невиновных зеленых преследуют и всячески третируют, виновные, в том числе и в убийстве зеленых, синие остаются безнаказанными.

Император, в свою очередь, разгневанно отвергал все жалобы прасинов, обвиняя их самих в еретических взглядах (монофизитстве) и в том, что свои собственные преступления они стремятся переложить на других. Страсти до того накалились, что прасины, обвинявшие вначале спафария Калоподия (отсюда и название диалога) и венетов, прямо назвали императора Юстиниана главным виновником всех своих бед, обвинив его в том, что убийства зеленых совершаются с его ведома и при его попустительстве, а дождаться от него правосудия невозможно.

Как видим, прасины выступили против произвола властей и безнаказанности венетов с требованием справедливого суда, но получили отказ. После этого зеленые покинули ипподром, что было серьезным оскорблением императора. Хронист Феофан замечает: «И тотчас из-за каких-то магистров возник предлог для народного мятежа в Византии». Поначалу, впрочем, император не придал особого значения произошедшему и спокойно проследовал во дворец. Он приказал эпарху города Евдемону арестовать и наказать застрельщиков выступления на ипподроме, что и было сделано. При этом градоначальник показательно бросил в тюрьму и нескольких венетов. Можно полагать, что таким образом Юстиниан стремился продемонстрировать свое беспристрастное отношение к обеим партиям, однако на деле результаты такого жеста оказались противоположными – они неожиданным образом сплотили представителей цветов в их противостоянии власти. А то, что последовало за этим, еще больше объединило прасинов и венетов.

Всего арестованных было семеро, и четверых из них приговорили к отсечению головы, а троих – к повешению. Чтобы устрашить горожан, их провезли через весь Константинополь и отправили к месту казни по другую сторону Золотого Рога. Но случилось так, что двое из приговоренных к повешению сорвались с веревок и остались живыми. При этом один из них был прасином, а другой – венетом. Это расценивалось как проявление Божьей милости, и, собравшись поглазеть на казнь, толпа стала требовать освобождения оставшихся в живых приговоренных. К народу, впрочем, не прислушались и повесили сорвавшихся повторно, но они вновь остались живы – виселица развалилась. После второго проявления Божественной, по мнению собравшихся горожан, воли, казнить чудесно спасшихся было уже невозможно – их следовало отпустить. Видя, что власти не сделают этого, присутствующие отбили обоих димотов у стражи и решил отправить их в обладавшую правом убежища церковь. С криками: «В церковь их!» прасина и венета при помощи монахов из находившегося неподалеку монастыря Св. Конона посадили в ладью и по морю переправили в церковь Св. Лаврентия, расположенную у Золотого Рога в квартале Пульхерианы. Градоначальник Евдемон, узнав о случившемся, отправил городскую стражу стеречь укрывшихся в церкви.

Произошедшее одновременное чудесное спасение димотов двух цветов окончательно закрепило объединение партий – возникло стихийное объединение «прасиновенетов». 12 января венеты и прасины договорились о том, что совместно будут требовать помилования осужденных. Такая возможность должна была представиться им на следующий день, 13 января, когда начинались иды и на ипподроме вновь были запланированы конские ристания. Собравшийся в этот день на трибунах народ совместно настойчиво требовал помилования приговоренных к казни и «спасенных Богом», но Юстиниан упорно не удостаивал присутствовавших своим ответом. В ответ разозленные димоты открыто заявили о создании союза прасиновенетов, выкрикивая: «Многая лета человеколюбивым прасинам и венетам!» По словам Иоанна Зонары, «когда родилась у димов ненависть к василевсу и василиссе, обе партии заключили между собой соглашение, хотя всегда враждовали друг с другом, и начали мятеж».

Славословия прасинам и венетам были прямым оскорблением Юстиниана, ведь это императору должны были представители факций возносить пожелания многих лет жизни и царствования. В сложившейся ситуации никого уже не интересовало, колесница какой партии победит в гонке – народ в едином порыве покидал ипподром, выплескиваясь на улицы столицы и устраивая беспорядки. Лозунгом-паролем восставшие избрали возглас «Ника!». Как утверждает Иоанн Малала, клич был принят для того, чтобы «солдаты или экскувиты не примешались к восставшим».