Читаем Загон скота полностью

- Это хорошо, - снова сказал Дональд. - Нам нравится, когда бригады у нас уравновешенны. - Повисла пауза, а потом он сказал: - Кстати, я у тебя тут кое-что хотел выяснить насчет мистера Маккриндла.

- А, да?

- Ты уверен, что вы с ним покончили, как полагается?

- Э-э... это в каком смысле?

- Я задал довольно простой вопрос, - ответил Дональд. - Я просто спрашиваю, покончили вы с ним как полагается или нет. Всю ли проволоку натянули, проверили столбы, и тому подобное?

- А-а, - ответил я. - Э-э... ну да. Я уверен, что когда мы уехали, ограда отвечала всем нормам.

- А прямая?

- Совершенно.

- Понятно.

- Так в чем тогда дело?

- Просто мистер Маккриндл до сих пор не уплатил по счету. Вот я и подумал, может, с ним проблемы какие возникли.

- Насколько я знаю, нет.

- Тогда ладно, - сказал Дональд. - Держи меня в курсе, хорошо?

- Ладненько. Пока.

Когда я вернулся в трейлер, Тэм и Ричи смотрели на меня выжидательно.

- Что сказал Дональд? - спросил Тэм.

- Не очень много, - ответил я. - Сказал, что мистер Маккриндл еще не расплатился.

- Ох ёбть, - произнес Тэм. - Об этом я не подумал.

- Я тоже, - сказал я.

- А ты про зарплату у него спросил? - спросил Ричи.

- Забыл.

- Ёбте-с-матей! - сказал Тэм.

- Ладно, ладно! - рявкнул я. - Забыл, ясно? Пойду и позвоню еще раз.

Я снова отправился к телефону-автомату и позвонил Дональду еще раз. Тот ответил, что зарплаты наши начислены, и я предложил ему переслать их на адрес магазина возле "Головы королевы" - он еще служил тут вместо почтового отделения.

- Из зарплаты Тэма еще нужно вычесть за те несколько дней, что его не было на работе в прошлом месяце, - сказал Дональд.

- Ты ему об этом сказал? - спросил я.

- Ему Роберт сказал, - ответил он. Я об этом слышал впервые. В компании не было регулярного дня выплат. Все зависело от того, где работал народ и сколько времени занимал каждый контракт. Деньги появлялись, только когда мы о них спрашивали. То есть, если Дональд признавал, что он нам вообще должен.

У компании имелась еще одна особенность: у нас не было выходных. Предполагалось, что мы работаем, пока не выполним контракт. К сожалению, ни Тэм, ни Ричи к этому так и не привыкли, и когда наступала пятница - как сегодня, - им в голову приходила мысль "куда-нибудь слинять". День, по преимуществу, прошел нормально, мы начали перпендикулярную ограду, которая делила горку на другие две части. Когда же мы вернулись вечером в трейлер, Тэм обернулся ко мне и сказал:

- Линяем?

Я внимательно осмотрел свои руки. Потом пристально вгляделся в зеркало.

- Не думаю, - ответил я.

Тэм посмотрел на меня.

- Ты ж понимаешь, о чем я, - сказал он. - В смысле, мы едем куда-нибудь?

- Наверно. Рубашку только чистую... надо.

- Бриться будешь? - продолжал он.

- Я каждый день бреюсь, нет? Конечно, буду.

- Так ты будешь собираться, да?

- Да, - ответил я. - Только чаю выпью.

Тэм вздохнул и сел на свою койку. Посмотрел на Ричи - тот стоял у раковины.

- Ты собираешься, Рич? - спросил он.

- Ну, - ответил Ричи. Он уже извлек из раковины большую кастрюлю и принялся ее отмывать. Потом поставил на огонь воду. Дожидаясь, пока закипит, вытащил из шкафчика свои сапоги и надраил их запасными трусами. Вода закипела, он вылил ее в ведерко и добавил холодной. Затем сунул туда голову, полил себя сверху шампунем и постирал волосы. Которых было очень много. У них с Тэмом, судя по всему, шло какое-то состязание: у кого отрастет длиннее. Даже не знаю, когда они бросили стричься - наверное, когда школу закончили - когда там они ее закончили. Они же "металлисты", и теперь у обоих "настоящий хайр", хотя Тэм без сомнения опережал, и Ричи это явно приводило в смятение. Он постоянно жаловался на несправедливость мира: едва он перестал стричь волосы, они перестали расти. Ему хотелось, чтобы они достигли такой длины, что подходила бы к его электрогитаре, на которой он пока не умел играть. Живи они с Тэмом в темное Средневековье, оба были бы викингами. Но увы. Они работали разъездными строителями оград. И по пятницам, где бы ни разъезжали, стирали свой хайр.

Закончив с помывкой, Ричи насухо вытер голову. Настала заключительная часть ритуала. Сначала он надел джинсовую куртку. Потом нагнулся, согнав все волосы вперед, и быстро выпрямился, одновременно мотнув головой, чтобы хайр рассыпался по плечам львиной гривой. Он так напрягался лишь потому, что сегодня был вечер пятницы.

Настал черед Тэма. Он повторил всю процедуру, и когда в конце вытирался, голова его превратилась в лохматую кляксу. Я впервые заметил, что у Тэма на предплечье татуировка. Она состояла из развернутого по диагонали флага и свитка с надписью "Я - скотт". Татуировщик, однако не оставил себе места, поэтому на самом деле читалось "Я - скот".

Тэм и Ричи влатались в джинсы и ковбойские сапоги и сочли себя "готовыми". Ведерко освободилось, я вскипятил себе воды и начал бриться. На дверце трейлерного гардероба висело зеркальце, и всякий раз бросая туда взгляд проверить, как идет бритье, - я замечал Тэма: он сидел на своей койке, смотрел на меня и ждал.

- Я не могу бриться быстрее, - сказал я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Камень и боль
Камень и боль

Микеланджело Буонарроти — один из величайших людей Возрождения. Вот что писал современник о его рождении: "И обратил милосердно Всеблагой повелитель небес свои взоры на землю и увидел людей, тщетно подражающих величию природы, и самомнение их — еще более далекое от истины, чем потемки от света. И соизволил, спасая от подобных заблуждений, послать на землю гения, способного решительно во всех искусствах".Но Микеланджело суждено было появиться на свет в жестокий век. И неизвестно, от чего он испытывал большую боль. От мук творчества, когда под его резцом оживал камень, или от царивших вокруг него преступлений сильных мира сего, о которых он написал: "Когда царят позор и преступленье,/ Не чувствовать, не видеть — облегченье".Карел Шульц — чешский писатель и поэт, оставивший в наследие читателям стихи, рассказы, либретто, произведения по мотивом фольклора и главное своё произведение — исторический роман "Камень и боль". Произведение состоит из двух частей: первая книга "В садах медицейских" была издана в 1942, вторая — "Папская месса" — в 1943, уже после смерти писателя. Роман остался неоконченным, но та работа, которую успел проделать Шульц представляет собой огромную ценность и интерес для всех, кто хочет узнать больше о жизни и творчестве Микеланджело Буонарроти.

Карел Шульц

Проза / Историческая проза / Проза