Заговорщики в Кремле. От Андропова до Горбачева

Это любопытный, хотя и тривиальный психологический феномен: люди крупного склада и независимого мышления, которые сами без посторонней помощи, своим трудом и талантом проделавшие этот тяжкий маршрут per aspera ad astra (через тернии к звездам), любят держать при себе ученика, который слепо, а иногда даже вдохновенно копирует их собственные достижения — и наоборот, не выносят людей властных и самобытных. Если до появления Кулакова в Ставропольском крае служебная карьера Горбачева шла вверх ровно, медленно и типично для партаппаратчика, то после кулаковского политического реванша и его стремительного броска к кремлевской власти возвышение Горбачева резко ускоряется и уже в 1970 году в свои 39 лет он становится Первым секретарем Ставропольского края, безраздельным хозяином огромной и экономически важной территории страны, равной Австрии либо Дании вместе со Швейцарией.

Оказавшись единоличным руководителем края и подчиняясь Москве, Горбачев проявил себя в новой должности довольно пассивно, ничем не выделяясь из многочисленных партаппаратчиков обкомовского уровня, разбросанных по стране.

В его понимании, по-видимому, он уже достиг вершины — и удержаться на ней была его основная стратегическая задача. О Москве он и не мечтал, ибо не имел на то никаких оснований. Он был одним из 181 провинциальных партийных секретарей — не худший среди них, но и не лучший по экономическим показателям своего края. Поставляя к кремлевскому столу бутылки первосортного нарзана из ставропольских минеральных источников, Горбачев и думать не мог, что сам будет когда-нибудь равноправно сидеть за этим столом, а в конце концов и председательствовать за ним.

Все его служебное честолюбие было направлено на то, чтобы сохранить за собой должность ставропольского партийного секретаря, что было не так-то просто, ибо именно на время его секретарства пришелся катастрофический «неурожай на Ставрополыцине в 1972 году — ввиду ранней засухи, как он рапортовал в Москву. Но и у Кулакова случались засухи, однако он умел находить выход из кризиса — например, он расширил сеть ирригационных каналов, объезжал во время уборки урожая все дальние и самые трудные уголки края. Кулаков так делал в пределах Ставрополья, а Хрущев и даже ранний Брежнев — в пределах всей страны. Горбачев, судя по всему, не вел этой изматывающей борьбы за урожай. Неудивительно, что в 1975 году сельскохозяйственная катастрофа в Ставропольском крае повторилась. В Хрущевские времена он бы несомненно “слетел" за низкие экономические показатели, за отсутствие инициативы и бюрократическое благодушие. Однако в это время сам Брежнев отказался от каких-либо реформ и поставил на сельском хозяйстве крест, решив, что тратить сотни миллионов долларов на импортный хлеб выгоднее и спокойнее, чем вкладывать эти же суммы на развитие сельского хозяйства. Горбачев был партийным боссом в годы бюрократической стабильности, когда требовательность Кремля к провинциальным секретарям резко снизилась. Вдобавок к этому, Ставропольский край занимает одно из первых мест по сдаче государству озимой пшеницы, мяса, растительного масла и тонкой шерсти. Земля здесь так богата и щедра, что даже советские колхозные условия йе смогли нанести ей значительного ущерба, и в худшие неурожайные годы Ставропольский край продолжал худо-бедно снабжать страну.

Местный фольклор о Горбачеве в Ставрополье, который имеется в нашем распоряжении, высвечивает разные черты его характера — от рационального подхода к проблемам до чиновничьей спеси по отношению к подчиненным.

Гурманы-алкоголики вспоминают о нем с благодарностью и даже назвали в его честь особый сорт водки, настоенный на диких травах, — “горбачевкой". В Ставрополье действительно есть гора, а на ней растет трава, придающая водке специфический привкус. И когда какие-то, ретивые ставропольские бюрократы решили эту гору срыть, — она мешала уличному движению — Горбачев решил вмешаться и тем самым обессмертил свое имя среди ставропольских алкоголиков. С другой стороны, уже став кремлевским вождем, вслед за Андроповым он объявил очередной раунд борьбы с алкоголизмом. Если он его выиграет (что вряд ли!), то его репутация среди поклонников “зеленого змия" сильно пошатнется.

В другой более правдоподобной и серьезной истории Михаил Горбачев также выступает в качестве принципиального и смелого защитника природы.