Заговорщики в Кремле. От Андропова до Горбачева

Любопытна судьба самого Стаханова — его вознесение в сталинскую эпоху и падение в хрущевскую, После установленных им "рекордов" его посылают учиться в Москву, "избирают" депутатом в Верховный Совет СССР первого созыва, назначают работать в Министерство угольной промышленности. Однако в 1957 году во время десталинизации Хрущев отправляет Стаханова обратно в Донбасс — как участника одной из главных афер Сталина. Как выяснилось, за Стаханова работала целая бригада шахтеров, чем только и можно объяснить его фантастические рекорды.

И вот теперь, спустя полвека, Горбачев извлекает из забытья чародея и фокусника Стаханова и названное в его честь движение и предлагает продолжить традицию стахановцев.

Другой извлеченный им из того же времени анахронизм — о блохе. Он упорно щеголяет им в своих разговорах с приближенными, а однажды даже озадачивает им британского министра торговли Поля Шаннона: “Если вы пришлете нам блоху, мы ее подкуем", — говорит Горбачев во время своей поездки в Англию.

Дело в том, что расхожие символы по обе стороны железного занавеса далеко не всегда совпадают. Скажем, в пору нашего детства, которое пришлось на 50-е годы, ни один из нас не слышал имен братьев Райт, Джорджа Стивенсона и Гульельмо Маркони, зато мы прекрасно знали, что первый самолет был изобретен Жуковским, первый паровоз — отцом и сыном Черепановыми, а первое радио — Александром Поповым, и вообще патенты на все великие открытия в науке и технике принадлежат русским. В этот же список русских гениев-самородков входил герой сказки Николая Лескова ружейных дел мастер, по прозванию Левша.

Сказка эта о том, как во время путешествия Александра I по Англии (за полтора столетия до визита сюда Михаила Горбачева) русскому императору приподнесли выкованную из стали заводную блоху такого крошечного размера, что для того, чтобы увидеть, как она танцует кадриль, надо было смотреть в микроскоп.

Следующий русский император Николай I был, в отличие от своего старшего брата-западника, русофилом, а потому, обнаружив среди доставшегося ему наследства английскую блоху, приказал придумать что-нибудь такое, “чтобы англичане над русскими не предвозвышались". И вот стальную блоху отправили в старинный город оружейников Тулу, где русские мастера во главе с Левшой превзошли англичан и выкованную ими блоху подковали, после чего, правда, блоха перестала заводиться и танцевать. Однако эта часть сказки обычно опускалась, оставалось лишь впечатление, что русские превзошли англичан.

В сталинские времена из этой милой и трагической сказки (талантливый Левша в конце погибал от собственного алкоголизма, бюрократического равнодушия и полицейской брутальности) был вычленен примитивный шовинистический образ, и его-то и вспомнил Михаил Горбачев во время своего путешествия по Англии. И ответ Горбачева британскому министру следовало понимать в том смысле, что, как ни удивительны демонстрируемые вами достижения, мы, если понадобится, вас перещеголяем: пришлите нам блоху, а мы ее подкуем! Но так как английский министр был невеждой в русском фольклоре, то он мог ненароком решить, что речь идет о настоящей блохе, которую будущий советский вождь предлагал англичанам изловить и в живом виде отправить ее в Кремль, где он и остальные члены Политбюро ее подкуют и пришлют обратно в Лондон.

Трудно, однако, однозначно определить, что именно подтолкнуло Горбачева к сталинским анахронизмам. Только ли тактическая уловка в борьбе за власть, дабы не показаться старомодным членам Политбюро слишком современным человеком? Либо в этих образах своеобразно преломился реальный подход Горбачева к экономическим и политическим проблемам страны? Либо это была ностальгическая реминисценция юности и одновременно в некотором смысле указание на будущее? Скорее всего, все эти причины, соединившись, привели к таким архаическим вспышкам, как "стахановское движение" или подкованная русским мужиком английская стальная блоха.

Отсюда совершенно напрасные ожидания коренных экономических реформ в стране.

Естественно, новое поколение кремлевских вождей обеспокоено перманентным экономическим кризисом в стране, но, во-первых, не так сильно, как может показаться со стороны, никого из них лично этот кризис не касается, а народ лишен права голоса, а во-вторых, этот кризис их волнует исключительно с военной точки зрения в связи с катастрофическим отставанием СССР от США в военной технологии.

Став во главе империи, Горбачев повел себя еще более решительно, выдавая анахронизмы за маяки и выявляя свои тайные политические идеалы.