Закон тайги

Из лаза показалась медвежья лапа и царапнула одну из собак за ногу. Бедняжка взвизгнула от боли. Нервы охотников были на пределе.

И тут медведь так быстро выскочил из берлоги, что никто не успел сообразить, что же произошло. Он ринулся на деда Евсея. Тот выстрелил навскидку. Пуля попала зверю по челюсти. Вторая прошла мимо, взрыхлив снег и ударив в мёрзлую землю. Медведь ударил деда лапой, и тот упал в снег, не выпустив ружья из рук. Тут же выстрелил Прохор. Было слышно, как пули шлёпнули в промёрзшие стволы деревьев. Зверь развернулся, пошёл на него и тоже сбил с ног ударом лапы.

На гачах разъярённого, раненого зверя повисают лайки. Медведю больно, и он крутит башкой, ища обидчиков. Собачьи клыки впиваются медведю в мышцы всё сильнее и сильнее. Зверь машет лапами, пытаясь отбиться от назойливых тварей. Потом кидается в чащу, чтобы уйти как можно дальше от берлоги. Собаки бросаются за ним.

Поднявшись с земли, окровавленные дед Евсей и Прохор спрашивают охотников:

– Чего же вы не били?

– Вас задеть побоялись! – за всех отвечает Яков Иванович.

– Закурите мне папиросу, – просит дед Евсей, садясь на ствол поваленной ели.

Вдруг мужики замирают.

– Чу! Слышите, собаки лают?

Действительно, был слышен приближающийся собачий лай.

– Готовьтесь, сейчас вернётся! – кричит Прохор, пытаясь зарядить ружьё.

Медведь вылетает из ельника. Лайки буквально висят на его боках, пытаются остановить зверя. Но их попытки безрезультатны. Лай и вой собак, рёв раненого медведя, крики мужиков, всё вокруг Ваньки. Парню хочется закрыть глаза и бежать отсюда в лес, к деревне, но он стоит, не имея сил двинуться с места.

– Собак не постреляйте! – кричит кто-то.

– Какие к чёрту тут собаки?! Сейчас всех порвёт, зверюга! – кричит Яков Иванович и стреляет по медведю. Тот рявкает. Пуля попала, но, видно, не по месту, и медведь кидается к стрелку. Бьёт лапами, и Яков Иванович, кувыркнувшись в воздухе, падает на выворотень, под которым медведь оборудовал берлогу.

Лай собак сливается в единое целое.

Выстрел! Ещё выстрел! Зверь кидается на Григория, отбрасывая того в снег, потом очередь доходит до сына Якова Ивановича, потом до Панкрата… Ванька лихорадочно соображает, что ему делать.

– Ванька, стреляй! – кричит дед Евсей, и его слова наконец доходят до парня.

А медведь тем временем уже мнёт старого охотника.

– Деда! Как стрелять-то? Тебя могу зацепить! – чуть не плачет от отчаяния Ванька.

– Ванюша, руби тогда. Топор есть. Руби!

Ванька отбрасывает ружьё, выхватывает из-за пояса топор и в два прыжка оказывается за спиной медведя.

– Ух! – выдыхает он, как учил делать дед при колке дров, и резко бьёт топором по башке зверя, словно по берёзовой чурке. Лезвие глубоко входит в череп. Отпустив топорище, Ванька стоит рядом с мёртвым медведем, не зная, что делать дальше.

– Внучок! Ты медведя скинь с меня да мужиков кликни на помощь. Где они там? – спокойно сказал дед Евсей.

И это спокойствие вывело Ваньку из оцепенения… Он обводит взглядом собравшихся вокруг мужиков, отца, деда. Одежда на всех разодрана, на многих видна кровь.

– Вы же все раненые, – говорит он. – Один я не пострадал.

– На охоте всякое бывает, – говорит кто-то. – А ты молодец. Так за ушами топор и вогнал. Жилу становую хрясь – и перерубил…

– Молодец, спас деда! – выговаривает Евсей и теребит пальцами щёку внука.

– Яков Иванович, вы как? – спрашивает Прохор. – Хозяин вас вроде бы на выворотень забросил.

– Да уж. Летел по воздуху, как парашютист без парашюта!

– А мне полетать не удалось, – улыбается Евсей. – Он меня со снегом и с землёй смешать пытался. По-моему, это ему удалось. А, Яков?

– Судя по твоему виду, да!

– Сколько медведей добыл, такой не попадался. Вон как нас всех покатал. – Дед Евсей толкнул мёртвого медведя ногой в бок.

– А красив, зверюга!

– Ничего не скажешь, хорош! – соглашаются мужики.

– Разделывать пора. Нам его ещё до деревни тащить, – достаёт Ванька свой охотничий нож.

– Не спеши, сынок. Дай отдышаться, раны осмотреть…

Через пару часов медведя разделали, и мужики по частям вытащили мясо к лошади. Шкуру отдали Ваньке.

– Вот, сын, и твой первый медведь! – сказал Прохор. – На всю жизнь запомнится, как ты его добыл.

– Да уж, это точно!

Целую неделю разговоров в селе было только об этой охоте. Ванька ходил героем. Однако скоро этот случай сельчанами забудется. У них других забот хоть отбавляй. А Иван в своей жизни добудет ещё много бурых медведей. Но этот первый трофей так и останется навсегда в его памяти…

Путёвка на вальдшнепа, или Ордер на квартиру

Десятилетний Костя сидел за столом у себя дома в однокомнатной хрушёвке и делал домашнее задание. Работал телевизор, который смотрел дед, на полу играли младшие брат и сестра, периодически ссорясь из-за большой красной пожарной машины. На кухне готовили ужин мать и бабушка. В доме хлопали двери, играла музыка, кто-то кричал, кто-то плакал. А на дворе была весна, апрель, приближалось открытие охоты…