Закон тайги

– Пошли, дед, хватит уже! – торопил Ванька деда. – Только время теряем. Ведь медведь может встать из берлоги и пойдёт по тайге шастать, пока мы тут по сломанному градуснику погоду определяем.

– Эх, внучок, – дед Евсей улыбнулся, – спешка, знаешь, когда нужна? Говори!

Тот молчал, хотя знал, что дед сейчас скажет. Сколько раз от него это слышал. Молчал из уважения. Наконец дед выдал:

– Спешка нужна при ловле блох!

– Согласен, дед. Но идти-то всё равно нужно. И так полдня потеряли.

– Не переживай. Куда хозяин из своей тёплой спальни денется? Лежит себе и лапу сосёт вместо леденца.

– Так уж и сосёт? – Ванька с недоверием посмотрел на деда.

– Факт, лапу сосёт. А что медведю в такой мороз делать? Не веришь? Вот сейчас у Якова Ивановича спросим. Он не даст соврать.

Дед остановился у одного из домов и постучал в дверь. Толкнул, не дождавшись, когда откроют, вошёл. Ванька за ним.

– Входите, входите, гости дорогие! – послышались голоса хозяев. Семья сидела за длинным столом.

– Присаживайтесь чай пить, – пригласил глава дома Яков Иванович.

– Мы с огромным удовольствием! – начал раздеваться дед Евсей.

Ванька последовал его примеру, про себя досадуя на очередную задержку. Но ничего не поделаешь, традиция.

– С чем пожаловали? – спросил Яков Иванович, дождавшись, когда дед Евсей нальёт себе в кружку чаю из ведёрного самовара.

– Мы к вам с просьбой. – Дед хлебнул из чашки, похрустел сушкой с маком и снова отпил чаю.

Хозяин ждал, когда гость изложит свою просьбу.

– На медведя, Яков Иванович, сходить не желаешь? Очень нас уважишь. Вчера Прохор, сын мой, из тайги вышел. Берлогу проверил знакомую. Лежит в ней косолапый, нас ждёт. Говорит, зверь хороший. Шкура чёрная. Он этого зверя ещё по осени приметил.

– Кто пойдёт? – Яков Иванович допил чай, аккуратно перевернул кружку вверх дном, поставил на блюдце.

– Трое нас. Прохор, я и внук Ванька. – Евсей кивнул на Ваньку, сердце которого ёкнуло: вдруг Яков Иванович сейчас заартачится?

Тот, посмотрев на парня, сказал:

– Хорошо. Ещё кто?

– Ты с сыном, если согласишься. Григория позовём, Панкрата. Этого хватит. Пару собак возьмём. Согласен?

– Пойдёт. А я лошадёнку запрягу, чтобы зверя вывозить. Во сколько встреча?

– Как рассветёт. У нашего дома. Устроит?

Яков Иванович кивнул.

Для приличия дед Евсей и Ванька ещё минут пятнадцать посидели за столом. А потом поблагодарили хозяев за угощение, извинились, что побеспокоили, оделись и вышли на улицу.

– Пошли к Григорию, а опосля к Панкрату. Долго засиживаться не станем. Если я забудусь, ты, Ванька, меня торопи. Нам ведь ещё собраться нужно. А то есть у меня грешок – люблю по гостям ходить.

– Есть грешок, – согласился тот. – Дед, а про лапу-то медвежью ты не спросил. Обманул меня. Может, у Григория спросим?

– Ничего твой Григорий о лапах не знает. Он ведь ненамного старше тебя. Ты напомни мне завтра, я у Якова и спрошу. С годами многое стал забывать.

– Напомню, дед. Обязательно напомню…

Но утром Ванька напрочь забыл спросить деда, как медведь сосёт лапу и зачем. Было не до того. На медведя его взяли в первый раз. Из-за этого он переволновался и ночью плохо спал. Ворочался в постели почти до утра. Пока завтракали, отца и деда вопросами беспокоить не стал. А уж когда вся бригада собралась у их дома, вообще всё из его головы повылетало. Мужики вспоминали свои походы на медведей, курили. Обговаривали, как этого лучше взять. Где уж тут что-то спрашивать…

Наконец бригада тронулась в тайгу, которая начиналась сразу за огородами. Каких-то сто метров от села. Мужики были без лыж. По неглубокому ещё снегу идти было хорошо. У всех за плечами ружья, у Ваньки за поясом топор. Дед приказал взять, чтобы рубить жерди и разбудить ими медведя.

– Негоже его спящего стрелять. Это грех большой – зверя сонного добыть, – поучал он внука. – Иначе он нам отомстить может.

– Это как?

– Нападёт на нас или потом кого из семьи утащит.

От слов деда Ваньке стало жутко, однако виду он не подал. Топор сунул за ремень. Проверил, чтобы было удобно. Пока шли до места, думал только об одном – как не промазать по зверю, если доведётся стрелять, и хватит ли у него патронов, ведь дед дал всего четыре.

– На два дуплета, – произнёс он. – Не на уток идешь. Этого тебе за глаза хватит.

Ванька с ним не спорил, хотя видел, что сам дед Евсей опоясался патронташем, набитым патронами, сплошь заряженными пулями…

Медведь лежал в небольшой лесной куртине, посреди мохового болота. С берлогой он определился ещё по осени, когда приходил сюда кормиться ягодой, росшей на болоте в изобилии. Место было спокойным, люди добирались до центра болота очень редко. Старую ель повалило ветром года два назад, отчего корни дерева вырвало из земли, и они, приподнявшись, образовали подобие норы. Ель упала не до конца, а зависла макушкой на других деревьях.