Законы стаи

Выспаться у меня не получилось от слова совсем — сон без конца прерывался от звона посуды, споров женщин и трескотни болтушки. Олла шикала на нее, та ненадолго стихала, но через некоторое время все повторялось.

Когда в храме начал монотонно нудеть жрец, я еле сдерживал зевки.

К концу свадебного пира у меня оставалась только одна мечта — добраться до койки и упасть. В общем-то, так мы и сделали — догуливать будут без нас. Члены стаи явно не ограничатся остатками пива и пойдут или в трактир, или к девкам.

Когда возвращались домой, уставшая Мари спросила:

— Интересно, куда старик подевался? Ты заметил, последние два дня он нас не ждал на дороге?

— Да, кто его знает. — ответил я. — Может циновки кончились, может еще что.

Этот бессмысленный разговор о Болване был последним, что я запомнил со дня своей свадьбы.

Утро следующего дня началось непонятно. Олла, похоже, не ночевала дома. Проснулся я от ее голоса:

— Светлые боги, сынок, что же вы наделали!

Я таращился на мать, ничего не понимая спросонок, а она, чуть не плача, стояла у моей кровати, прижимая к груди, стиснутые в кулачки руки. Помотал башкой, приходя в себя, протер глаза.

— Мам, что случилось?

— Сынок, ну как же так-то?! Когда же вы успели-то?! А как же теперь…

Я чувствовал себя полным идиотом. Явно мы что-то сделали не так. И Оллу это пугает и расстраивает. Секунду подумав, я спросил:

— Мам, ты чего так убиваешься-то?

Вчера мы даже не вспомнили, что для нас с Мари приготовлено супружеское ложе в маленькой клетушке. Как только переступили порог дома — рухнули на свои привычные места. Я — на койку на кухне, а Мари — в комнате Оллы. Она что, переживает, что мы отложили брачную ночь?

В дверях комнаты показалась заспанная лохматая Мари. Она так и застыла в проеме, лениво расчесывая волосы и слушая нашу беседу.

— Сынок, а что же я соседям-то покажу?!

На несколько секунд я откровенно затупил, пытаясь сообразить, что ей нужно. Честно говоря, так и не понял.

— Мам, а что именно нужно показать соседям?

Она все еще стояла в ногах моей постели, по-прежнему прижимая стиснутые кулачки к груди, и смотрела на меня с жалостью и испугом. Однако, мой вопрос сильно смутил ее. Олла отвела глаза, нервно вздохнула и даже покраснела.

— Так сынок… Ежели ты, допустим, сильно устал вчера — так я могу сейчас уйти…

Я понял, что нифига не понимаю. Сипловатым со сна голосом Мари сказала:

— Может я, конечно, ошибаюсь, но думаю, нужны некие доказательства, что была первая брачная ночь, — она хмыкнула.

— В каком смысле, доказательства?

— Да в прямом, — она с улыбкой пожала плечами. — Видел, вчера над калиткой шест приколотили?

— Видел, конечно.

— Олла говорила, что это для простыни. Проблема в том, что мы с тобой не позаботились эту самую простынь подготовить, — засмеялась она.

До меня медленно стало доходить, но все же ситуация казалась настолько абсурдной, что я уточнил:

— Мама, тебе нужна простынь с пятном крови?

Совершенно багровая Олла даже не ответила, а просто молча и яростно затрясла головой, соглашаясь.

Идея посвятить соседей в нашу интимную жизнь казалась мне полным бредом. Я растерянно посмотрел на Мари, чем вызвал у нее какое-то странное раздражение.

— Ну, что ты уставился на меня? Пойди, сделай порез на руке и оставь на простыне несколько капель крови, — недовольно заявила она. — Не я же буду это делать, в конце-то концов!

— Ну, знаешь, дорогая… Я просто не мазохист, поэтому до такой вещи не додумался.

Ситуация раздражала своим идиотизмом, но я посмотрел на расстроенную багровую Оллу, прячущую лицо, вздохнул, взял со стола нож и пошел в «супружескую спальню» спасать честь семьи. Однако, не удержался, остановился на пороге и сказал Мари:

— В нормальных семьях эти самые пятна получают естественным путем, — и, глядя на ее вытянувшееся лицо, добавил: — Не будешь почтительна с мужем… Ну, ты меня поняла?

Вообще-то, я пошутил, может быть, и неудачно, но Мари психанула, кинула в меня расческой и, мрачно глядя в глаза, ответила:

— Оторву все. Под корень. Понял?

— Успокойся, пошутил я…

— Иди ты с такими шутками! — она повернулась и ушла в комнату.

Мы говорили на русском, но Олла уловила интонации.

— Сынок!

— Все хорошо, мама. Не волнуйся.

В комнате я пару минут повалялся на кровати, сминая непорочную белизну и свежесть, вздохнул и закатал рукав рубашки. Хоть бы заразу не занести.

Минут через десять простыня с парой свежих пятен уже висела над нашей калиткой. На потеху соседям.

Глава 31

ОСКАР

Вместо медового месяца у нас с Мари было четыре дня выходных от моря. Плюсом к этому шел подарок от неведомого сарта, который на свадьбе вручил мне Йорх — мешочек с двадцатью серебрушками.

Учебу мы пропускать не собирались, тем более, что сегодня тинк Галус обещал рассказать о разных странах и даже показать карту. Так что мы привычно отправились в город, где нас ожидал урок местной географии.

Карта была напечатана на листе очень толстой и плотной бумаги размером с ватман. Такую драгоценность тинк хранил в специально изготовленной длинной деревянной шкатулке, предварительно обернув рулон плотной тканью.