Замена объекта

Молчание было ему ответом. То есть мне.

- Ты был знаком с водителем?

- Какое это имеет значение?

- Пап, давай не будем терять время, ладно? Если ты станешь упираться и строить из себя оскорбленную невинность, я все равно задам те же вопросы, только уже за обедом, потому что люблю своего отца и не хочу, чтобы у него были неприятности. Хочешь поговорить при маме? Ради бога, я готов.

- Да, я видел его неоднократно. Он привозил Аллу в то место, где мы встречались, и потом увозил ее. Это все?

- Да что ты, - улыбнулся я, - это только начало. Алла не боялась, что Николай все расскажет мужу?

- Нет, не боялась.

- Почему?

- Она ему платила за молчание. Но он вообще был неболтлив.

- Сколько она платила?

- Не помню, кажется, долларов по пятьсот в месяц.

- Он ее шантажировал, что ли?

- Нет, это была ее инициатива. Вернее, моя. Это я подсказал Алле, что надо наладить финансовые отношения с водителем, чтобы обезопасить себя.

- И что, он вот так сразу согласился брать деньги?

- Нет, Алла говорила, что в первый раз не взял, тогда она повторила попытку на следующий день. Во второй раз у нее получилось.

- Интересно, чем же первый раз отличался от второго? Почему он сначала не взял, а потом согласился?

- Алла сказала ему, что, если он возьмет деньги, она будет уверена в его молчании, в противном же случае ей придется постоянно быть настороже и бояться, что он в любой момент продаст ее мужу. Она сказала Николаю, что он ей очень нравится как водитель и как охранник и ей не хотелось бы портить их отношения недоверием. Тогда он взял деньги.

- Что ж, неглупый ход, - признал я. - Сомнительный по нравственным характеристикам, но безошибочный с точки зрения результативности. Тоже твоя идея или Алла сама додумалась?

- Моя. Твои вопросы закончились?

- И не надейся. Ты сказал, что Николай был неболтлив. Это твое личное впечатление или ты говоришь со слов Аллы?

- У меня нет личного впечатления, я только видел его, но ни разу не разговаривал. Алла жаловалась, что из него слова не вытянешь, она была очень общительной, любила поболтать, особенно по дороге, в машине, когда больше заняться нечем, а Николай никакие разговоры не поддерживал. Только «да», «нет», «как скажете», «будет сделано».

Что ж, сходится. Значит, Кузнецов был неразговорчив не только со своими подружками, но и со своими хозяевами.

- Что еще Алла про него рассказывала? Папа, мне важна любая мелочь, любое слово.

- Что еще… - Он задумался и в этот миг утратил всю свою напускную царственность и стал каким-то… человеческим, что ли. Теплым и очень уязвимым. Мое сердце сжалось от любви к нему и от горечи. - Еще Алла говорила, что он терпеть не может детей.

- Да? - удивился я. - А как она это определила? Он что, сам ей об этом сказал?

- Нет, насколько я понял, он ничего не говорил. Просто Алла заметила, что он совсем не может смотреть на маленьких детей. Как увидит - так сразу глаза отводит и нервничать начинает.

Вот те и раз! Приехали, называется. Неужели тихий скромный водитель Коля Кузнецов - жестокий маньяк, педофил-убийца, на совести которого не одна невинная жертва, и руки его по локоть в крови? Вот ужас-то! И убийца его - не кто иной, как отец замученного и убитого им ребенка. А что? Как версия - вполне годится. В голове быстро заработали шестеренки, высчитывая, как можно выйти на преступника. Отработать досконально все передвижения Кузнецова за десять лет, составить детальный список мест, где он проживал, поднять сведения об убийствах в этих местах детей, в том числе и о раскрытых (сами знаете, как часто у нас сажают не тех, кто в самом деле совершил преступление, а тех, кто под руку неудачно попался), посмотреть, у кого из погибших отец из офицеров или спортсменов. Вариант: родители ребенка достаточно состоятельны, чтобы нанять киллера. Одному мне с этим, конечно, не справиться, никто мне никаких сведений не даст, тут нужен запрос следователя, но главное - подать идею.

- Это очень важно, папа. Вспомни, пожалуйста, поточнее все, что Алла говорила по этому поводу. Каждое слово.

- Мне нечего добавить. Я не очень вникал в то, что она говорила о своем водителе. Он мне был совершенно неинтересен.

Ну конечно, мы - великие певцы, а вы - простые водилы, нам до вас дела нет.

- А, вот еще, я вспомнил. Алла все удивлялась, что он к милиции хорошо относился.

Пришел мой черед удивляться. Нынче найти человека, который хорошо относится к милиции, - большая жизненная удача. А уж среди водителей таких и вовсе найти невозможно, потому что первый враг человека за рулем кто? Правильно, работник ГИБДД, а отсюда и отношение к милиции в целом.

- А это в чем выражалось? В чем-то конкретном?