Читаем Заметки мирянина. Воздух Церкви полностью

Так всё-таки являются ли «Протоколы» документом, или это фальшивка? Мне доводилось знать православных священников, которые были уверены в подлинности «Протоколов» и ссылались на них, как на документ. А уж тех, кто был уверен, что это фальшивка, и вовсе было нетрудно встретить. В основном они принадлежали к либерально-экуменическому направлению в Церкви, то есть это были люди, с которыми я, мягко говоря, не согласен. Итак, мои идеологические противники считают «Протоколы» фальшивкой. Ратуют за подлинность «Протоколов» люди, с которыми я если и не во всем, то в основном согласен. Но … вы, конечно, будете смеяться, но меня на самом деле интересует правда, как бы пафосно это не звучало. Мне всё равно, на чью мельницу будет лить воду эта правда. Просто я не хочу служить отцу лжи.

Так вот сейчас, перечитав «Протоколы сионских мудрецов», я избавился от последних сомнений в том, что это фальшивка. И фальшивка-то очень грубая. Не могу понять, как кто-то мог хотя бы на минуту допустить, что это подлинный документ.

***

Любой текст в самом себе несёт доказательства своей подлинности или подделки. При этом ни какая аналитика невозможна без чутья на фальшь. Едва лишь познакомившись с документом, уже можно сказать, настоящий он или нет. Текст всегда либо дышит правдой, либо от него разит фальшью. При обсуждении темы с людьми, которые так же хорошо чувствуют дух текста, можно не тратить усилий на доказательства, потому что и так всё понятно. Но в случае необходимости всегда можно разложить интуитивную уверенность на логические составляющие и перевести выводы из области ощущений в область разума.

К примеру, евангелия настолько явно дышат подлинностью, что принять их за подделку может только человек, который совершенно не чувствует текста. В своё время я разложил эту уверенность на чёткие доказательства, которых оказалось более, чем достаточно (книга «На пути в Дамаск»). При этом от апокрифов настолько явственно разит фальшью, что ставить их в один ряд с каноническими евангелиями можно только окончательно утратив разум.

Или вот появился в своё время текст «тайного устава тамплиеров». Подлинник, конечно, не сохранился, так что презентовали копию, что само по себе не беда, подлинники евангелий тоже не сохранились. Беда в том, что этот «тайный устав» был основан на информации из протоколов допросов рыцарей Храма после арестов. То есть текст устава безусловно вторичен по отношению к протоколам, хотя по хронологии должен быть первичен. При этом протоколы допросов явно содержат ложные сведения, поскольку рыцари, которых допрашивали отдельно, отвечали одними и теми же словами, а это могло быть только если инквизиторы диктовали своим жертвам ответы. Понятно, что это подделка.

А приходилось изучать и подлинники уголовных дел НКВД. Некий доносчик рассказывал о том, что говорилось на собрании контрреволюционной организации. Якобы один из контрреволюционеров утверждал, что успехи колхозного строительства выбивают у них почву из-под ног, а потому надо торопиться со свержением советской власти. И сразу становится понятно, что донос ложный. Коллективизация была для крестьян катастрофой настолько чудовищной, что сама по себе работала на контрреволюцию, а не против неё. Если бы доносчик привел настоящие слова настоящего контрреволюционера, то последний скорее говорил бы, что они должны использовать информацию об ужасах коллективизации для антисоветской пропаганды. Но доносчик, даже когда говорит от лица контрреволюционера, продолжает озвучивать тезисы большевистской агитации. Не вжился в роль. А, может быть, побоялся в неё вживаться.

Подобный метод определения подлинности текста может дать осечку только в одном случае — если имеешь дело с гениальной фальсификацией. А таковые встречаются настолько редко, что затрудняюсь даже пример привести. Подделать можно очень многое, но вот достоверно изобразить психологию той группы, к которой не принадлежишь — задача для гениального психолога, а последние не часто занимаются изготовлением фальшивок.

***

Прежде, чем применить этот метод к «Протоколам сионских мудрецов», напомним вкратце, что это за текст. Впервые «Протоколы» были опубликованы в 1905 году во втором издании книги Сергея Нилуса «Великое в малом». Нилус писал, что в 1901 году эту рукопись ему принес некий близкий человек, утверждавший, что она представляет собой точную копию-перевод с подлинных документов, выкраденных у одного из самых влиятельных руководителей масонства после одного из тайных заседаний посвященных где-то во Франции. Это не протоколы собраний, а некий доклад, в котором рассказано о еврейско-масонском заговоре против всего мира.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кланы Америки
Кланы Америки

Геополитическая оперативная аналитика Константина Черемных отличается документальной насыщенностью и глубиной. Ведущий аналитик известного в России «Избор-ского клуба» считает, что сейчас происходит самоликвидация мирового авторитета США в результате конфликта американских кланов — «групп по интересам», расползания «скреп» стратегического аппарата Америки, а также яростного сопротивления «цивилизаций-мишеней».Анализируя этот процесс, динамично разворачивающийся на пространстве от Гонконга до Украины, от Каспия до Карибского региона, автор выстраивает неутешительный прогноз: продолжая катиться по дороге, описывающей нисходящую спираль, мир, после изнурительных кампаний в Сирии, а затем в Ливии, скатится — если сильные мира сего не спохватятся — к третьей и последней мировой войне, для которой в сердце Центразии — Афганистане — готовится поле боя.

Константин Анатольевич Черемных

Публицистика
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное