Заметки на биополях. Книга о замечательных людях и выпавшем пространстве

Но не только веселье царило за столом. Обсуждались и вполне серьезные материи. Одной из постоянных тем была депрофессионализация – катастрофическое снижение профессионального уровня прежде всего в кино и на ТВ, но не только. Всякий раз находились новые вопиющие примеры. Договаривались до цивилизационного кризиса в одной отдельно взятой стране.

Однажды (это была встреча 2006-го) я затянул довольно бестактную – среди людей старше себя – песню про то, что вот в этом году мне исполнится 50 и как жить в таком критическом возрасте? Пусть, дескать, поделятся опытом. Евтушенко мрачновато молчал. Карякин выразился в том смысле, что спасает только работа. А Герман вроде как почти о другом сказал:

– Есть такая идея, что лошадь всю жизнь везет воз, потому что мечтает когда-нибудь выйти из оглобель. В сущности, это история моей жизни…

Говорили и о политических новостях, но с каждым годом все менее охотно, о деяниях Никиты Михалкова – тоже с каждым годом всё менее охотно. И конечно, расспрашивали Лешу о съемках и что-то о прежних его фильмах. На такие вопросы он всегда охотно отвечал.

Так мы узнали, что роли Филиппенко в «Лапшине…» по сценарию не было, но Герману столь понравилась выразительная мимика Александра Георгиевича, что он ему роль придумал – бессловесную. Если помните, герой Филиппенко весь фильм только ходит, смотрит, хмыкает и, по-моему, один раз бреется, но запоминается намертво. И представить без него «Лапшина…» невозможно.

А Ролан Быков, который всегда чувствовал себя сорежиссером тех фильмов, в которых играл, во время съемок, быть может, самого правдивого фильма о войне «Проверки на дорогах» предлагал идти через болото пешком, по дну (!) и нести на руках пушку. Это, конечно, вполне в германовской эстетике, Ролан Антонович правильно почувствовал, но тогда это был бы последний эпизод с участием Быкова в кино вообще, да и не только, а Германа – только в кино, но навсегда. Леша не без труда сумел убедить в этом Ролана.

Кстати, с Быковым я познакомился раньше, чем с Германом. Произошло это при таких обстоятельствах. Мы с Аллой-Розалией (первой женой) пришли в гости к Метхату Шилову, телевизионщику, делавшему тогда талантливую программу «До шестнадцати и старше». Жил он в знаменитом «Доме с градусником» на Тверской (тогда Горького). Кроме градусника на этом доме висит мемориальная доска писательницы Лидии Сейфуллиной, бабушки Метхата.

Мы вошли в почему-то полутемную гостиную, и Алла-Розалия присела на диван. Но это она только думала, что на диван. На самом деле она села на Ролана Быкова. Маленький Ролан Антонович, свернувшись калачиком, отдыхал после съемок у Метхата. Потому в комнате и пригасили свет.

После такого нетривиального знакомства мы с Быковым стали довольно часто видеться во время моих наездов в Москву – тоже в основном у Метхата. А в Ижевске в это время моя благодетельница из обкома комсомола (о ней позже) настойчиво предложила мне возглавить Клуб творческой молодежи – для «социализации» (тучи надо мной, и она это знала лучше меня, сгущались). Поскольку после одной истории (тоже – позже) я ей безусловно доверял, пришлось согласиться.

И вот я стал вести вечера этого клуба, а в какой-то момент подумал, почему бы не пригласить на вечер-другой Ролана Быкова.

Я ему позвонил, и он, сказав, что только что вернулся из Чехословакии и у него как раз пауза, согласился!

Обком комсомола достал какие-то смешные деньги на оплату проезда и выступлений, и – Быков в Ижевске! Местная филармония в это время встала на уши: как, Быков в городе, а ей ничего не известно…

Ну, про полный аншлаг и успех выступлений Ролана Антоновича говорить излишне. Но не только он Ижевску понравился, но и Ижевск – ему. Быков прозвал город Свежевском. Подозреваю, что из-за одного напитка, который он здесь распробовал. Это был квас с хреном. Совершенно не пьющему тогда Ролану он показался каким-никаким заменителем алкоголя.

Но вот все выступления Быкова в Свежевске закончились, и мы позвали его в нашу с Аллой-Розалией квартиру как-то отметить это дело и познакомить его с местной творческой молодежью. (Потом мой отец Парень очень обижался, что я его туда не позвал, – любимый артист! – и я сам сейчас кляну себя за это.)

О как Быков травил анекдоты, рассказывал байки и зачитывал веселые куски из своей прозы о харьковском детстве!

Засобирался он только в три утра. От нашего дома до гостиницы было совсем недалеко, но все же Ролан Антонович попросил вызвать ему такси.

Я набрал номер и заказал. Когда положил трубку, увидел, что все на меня как-то странно смотрят. Спросил, в чем собственно дело. Ребята почти хором прокричали мне: «Ты сказал, куда ехать, но не удосужился сказать – откуда!» Я снова стал крутить телефонный диск – занято, занято… И тут раздается звонок в дверь. На пороге – очень вежливый таксист…

И этот эпизод снова возвращает меня к фильмам Германа, в которых тайная полиция – одна из главных героинь.