Записки бойца Армии теней

Мы знали, что идентичные задания выполняют и группы других организаций: «Фаланги» — от организации «Ли-Бе-Нор», руководимой Кристианом Пином — «Фрэнсисом» (об этом я узнал позже, познакомившись с ним в Бухенвальде), «Когорты» — от организации под руководством Жана Кавайеса и «Центурии» — от нашей организации «ОСМ». Почему-то вошло в обычай подпольным группам давать древнеримские военные названия. Конечно, у нас, шоферов военно-строительной организации «Шпеер», было намного больше преимуществ перед нашими коллегами. Не хотелось ударить перед ними лицом в грязь. Объем работы нам был поручен очень большой. Без помощников, в особенности «учетчиков», не обойтись. Назрела необходимость создания ряда автономных групп. Начали с нашей колонны. Мы уже неплохо пригляделись к контингенту поляков. Еще в Берлине Мишель познакомился с некоторыми из них, да и у меня появились неплохие друзья. Этому способствовало то, что я был полуофициальным фельдшером, и к моим услугам обращались все. Кстати, к медицинской работе я, как упоминал, приобщил и Мишеля. Между «медиками» и «пациентами» всегда устанавливаются теплые отношения. У поляков к немцам не было ни малейших симпатий, и, естественно, нетрудно было добиться их помощи. Непосредственно нас знал и перед нами отчитывался только один Янек, боксер-любитель, здоровенный детина с очень покладистым характером. Однажды у нас произошла крупная стычка в столовой у тодтовцев. Мы оказались в меньшинстве, трое против тридцати, но в самый критический для нас момент Янек так разошелся, что быстро разметал немцев, и мы «без потерь вернулись на базу»! Правда, у меня порядком была разбита голова. С тех пор Янеку стало очень лестно чувствовать себя нашим «телохранителем». Он и стал старшим над остальными группами соотечественников. Через него мы передавали указания и советы, носившие первоначально безобидный характер «похулиганить», поиздеваться над фрицами. Янек был проинструктирован, как разрегулировывать карбюраторы, токопрерыватели, зазоры клапанов… В колонне катастрофически стал увеличиваться расход бензина и из-за того, что масса шоферов, чтобы напакостить «хозяевам», ежедневно сливала некое его количество в песок на обочинах. «Матфорды» стали поглощать горючего, бывшего у немцев на вес золота, намного больше запланированной нормы. Механики с ног сбились, регулируя и перерегулируя узлы питания. Штурмфюрер выходил из себя… Эмигранты-механики что-то поняли, и полякам пришлось устроить им «предупредительную темную», и мир был налажен: в конце концов, какая им разница, не из их же кармана! — «Заводской брак!», — доложили механики начальнику колонны и тот увеличил нормы.

«А не лучше ли сэкономленным бензином снабжать местное население?» — намекнули мы Янеку, а тот — дальше по цепочке. Посредниками были мы с Мишелем, как знающие французский. У поляков интерес к такому саботажу возрос еще больше: через местных фермеров, у которых весенняя страда была на носу, они за горючее получали натурой: камамбер, масло, сметану, вино… Просто хулиганство переросло в экономическую и утробную выгоду. Проверенные на саботаже переходили к невинному сбору информации — учету военной мобильной техники, а затем и к фиксированию на карте объектов. А условные обозначения мы им подсказывали опять же через Янека, руководителя их групп.

Вернувшись из рейса, водитель обменивал свою карту, со сделанными на ней пометками, на уже чистую. Нам добавилось работы: переносить отметки со всех карт на нашу основную. Да еще необходимо было проверять достоверность и правильность.

* * *

Гитлеровцы торопливо возводили оборону побережья, сооружая свой «Атлантический вал». На улицах Сен-Назера, Нанта, других прибрежных городов были расставлены передвижные ежи из швеллеров и колючей проволоки. Над городами высоко в воздухе парило множество колбас-аэростатов. Доты, противотанковые заграждения… На перекрестках улиц и дорог, спускавшихся к океану, в шахматном порядке в несколько рядов были устроены колодцы, в них заложены мины. Заправленные, они вновь накрывались крышками: все было подготовлено, чтобы в нужный момент взорвать коммуникации. Береговые и зенитные батареи и отдельные орудия были чуть ли не на каждом пятом километре друг от друга.

Всего за несколько месяцев до нашего прибытия английская флотилия во главе со старым броненосцем «Кемпбельтаун», выполнявшим на этот раз роль «брандера» (плавучей мины), прорвалась сюда в устье Луары. Уткнувшись в шлюз дока Жубер, где когда-то был построен трансатлантический лайнер «Нормандия», броненосец взорвался. Док, предназначенный гитлеровцами для стоянки и ремонта мощного линкора «Тирпиц», был выведен из строя. Наученные этим горьким опытом, немцы стали судорожно укрепляться.

На другую сторону устья, к Сен-Бревену и Пембэфу, мы не ездили. Наш сектор ограничивался береговой полосой от города Нанта — на востоке до городка Пирьяк-сюр-мер — на западе. Отрезок большой, необходимо было привлечь на помощь и местное население. Помог случай.

Однажды на рынке Сен-Назера ажаны (полицейские) схватили мальчишку.