Записки Джека-Потрошителя

...

«Похороны Энни Чэпман состоялись вчера ранним утром (14 сентября) в обстановке секретности, не коснувшейся только работников морга, полиции и родственников покойной. Вскоре после семи утра катафалк с телом покинул морг на Монтагю-стрит и быстро уехал. Дабы не привлекать нежелательного внимания общественности, по дороге его не сопровождали никакие экипажи. В девять часов катафалк прибыл на кладбище Мейнор-парк, где его встретили господин Смит (распорядитель похорон) и родственники покойной. Вязовый, драпированный черной тканью гроб был снабжен надписью – „Энни Чэпман, умерла 8 сентября 1888 года, в возрасте 48 лет"».

Тяжелая дверь распахивается перед носом Уолтера Сикерта раньше, чем он успевает прикоснуться к дверному молотку.

– Черт возьми! – Художник вздрагивает. – Вы меня напугали!

– Наверное, вы не поверите, если я скажу, что предчувствовал ваш приход, – говорит Дарлинг. – Я настолько был уверен в том, что вы стоите за дверью, что встал и пошел открывать, не дожидаясь стука.

– Не поверю: вы вполне могли увидеть мой кэб в окно, – Сикерт отодвигает тростью занавески в гостиной. – Но где ваш слуга?

– Ему нездоровится.

Художник устраивается у камина и потирает руки. Вечер выдался холодным и дождливым, то есть таким же, как и все предыдущие.

– Я сказал Эллен, что мне нужно побыть в одиночестве, чтобы привести в порядок мысли. Она умна, Дарлинг. Умнее, чем я ожидал, когда женился на ней. Возможно, это было ошибкой. Мне кажется, она не очень счастлива со мной! Вряд ли меня можно назвать идеальным супругом, – он издает сдавленный смешок. – Знаете, вчерашнюю ночь я почти до утра бродил по Ист-Энду Забавно! Улицы теперь по ночам пустеют, потаскушки попрятались по пабам и ночлежкам. Зато мужчин на улицах стало больше. Я несколько раз натыкался на очень странных джентльменов и готов поклясться, что это были детективы.

– И вы не вызвали подозрения?

– Нет, они хотят поймать Потрошителя, но не желают погрязнуть в тяжбах из-за ошибки. Видимо, ожидают, что старина Джек появится на улице с саквояжем, полным ножей, и у них на глазах схватит какую-нибудь гулящую девку. Впрочем, что-то мне подсказывает, что даже в этом случае они его упустят!

Некоторое время хозяин и гость молчат. Дарлинг словно бы не решается сказать нечто важное.

– Я очень рад, что вы приехали. Мне немного не по себе – сегодня мне показалось, что в доме кто-то есть, – начинает он, наконец. – Кто-то кроме Белла. Эти старые дома полны странных звуков, которые не замечаешь за шумной беседой, но они начинают привлекать внимание, стоит остаться одному. Может быть, дело в моих нервах и книгах Беккета. Я изучал их в последнее время, а это не самое приятное чтение, надо признать.

– Любопытно… Я позаимствую у вас что-нибудь, с вашего позволения, – беспечно отзывается художник. – И неважно, насколько мрачной будет книга, – я человек совершенно не впечатлительный!

Тем не менее после полуночи Дарлинг сталкивается с ним в коридоре возле входной двери. Сикерт стоит в халате, в одной руке он держит фонарь, в другой – револьвер.

– Что вы делаете? – интересуется хозяин.

– Я выходил на улицу, – Сикерт поправляет халат с таким видом, словно это тога римского цезаря.

– Вы выходили?!

– Да, я знаю, это звучит странно, но мне показалось, что там, в саду, кто-то прячется! Мне это не понравилось, и я хотел напугать этого человека. – Сикерт не выглядит пьяным. Дарлинг знает, что художник практически не употребляет спиртного.

– Вы его нашли?

– Там никого нет. Хотя я уверен, что мне не померещилось… А что еы здесь делаете со свечой?

– Я сидел у камина, – поясняет Дарлинг. – Услышал чьи-то шаги в коридоре и подумал, что это вы, но никого не обнаружил. Странно, правда?

– Это в самом деле странно, – соглашается Сикерт. – Я спустился вниз минут пять тому назад и заглянул в гостиную, вы сидели в кресле с закрытыми глазами. Мне показалось, что вы спите, и я решил не беспокоить вас из-за пустяков.

– Да, вероятно, мне просто приснилось… – заключает Дарлинг. – Или, может быть, я слышал крысу. Здесь, кажется, есть одна или две. Я слышал, как они прыгают по ночам в коридоре.

Сикерт обеспокоен: он считает, что проклятые грызуны могут добраться до его кистей и бумаги.

– Помнится, в «Лицеуме» мы нарочно приглашали крысолова, – делится он воспоминаниями. – Актрисы держат, знаете ли, конфеты у себя в гримерках, это привлекает мышей! Может, нам завести кошку?