Записки из Третьего рейха. Жизнь накануне войны глазами обычных туристов

Начинающий журналист Джеймисон, чье пребывание в Германии спонсировал Лондондерри, предпринял невероятные усилия, чтобы задокументировать реакцию простых немцев на разворачивавшуюся драму. Немцы верили в то, что чешское правительство по собственной воле попросило у Гитлера защиты, а также в то, что все они «умрут с голоду, если не получат свое пресловутое жизненное пространство» и колонии. На самом деле нет настоящего недостатка в продуктах, правда, хватает только некоторых продуктов, таких как молоко и овощи, и только этим все разговоры и обоснованы»[815].

Джеймисон писал, что все немцы с нетерпением ждут, когда Гитлер захватит Данциг. По мнению англичанина, этот шаг будут приветствовать все, даже не нацисты. Однажды в июне во время выходных Джеймисон поехал в университетский городок Марбург, в котором познакомился с профессором английского языка и специалистом по Шекспиру. Несмотря на то, что профессор регулярно читал британскую газету «The Times» и каждый вечер слушал Би-би-си, он был искренне убежден в том, что Германия окружена вражескими странами и ее население умрет с голоду, если рейх не будет расширяться на Восток.

Джеймисон получил интересные сведения от группы британских инженеров-инспекторов, штаб-квартира которых располагалась в Эссене. Один из них рассказал журналисту, что его физически выгнали из здания почты в Польше, когда он заговорил там по-немецки, хотя ранее он неоднократно обращался к персоналу на этом языке. Представляется почти невероятным, что эти английские инженеры могли спокойно ездить по разным европейским странам за несколько недель до начала войны, проверяя материалы, которые предназначались для экспорта за границу. Наверняка отчеты инженеров поступали британскому правительству.

Один из знакомых Джеймисона задал ему интригующий вопрос: заметил ли он, что британские газеты обсуждают возможный договор между Россией и Германией? Этот знакомый обратил внимание на то, что в последнее время немецкие газеты стали положительнее отзываться о Советском Союзе, и подумал, что все это, наверное, неспроста. Действительно, через три месяца, 23 августа, Риббентроп и Молотов подписали Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом[816].

Хрустальная ночь поумерила, но не убила антисемитский пыл Джеймисона. «Боюсь, я узнал о евреях достаточно, чтобы полностью сочувствовать немцам в этом вопросе», – писал журналист 20 мая, отмечая при этом, что «никто не собирается оправдывать ноябрьские события»[817].

После посещения нескольких деревень в районе Марбурга (где ему показали красиво вышитые свадебные платья), Джеймисон пришел к выводу, что крестьяне «чрезвычайно рады избавиться от евреев, которые в этих краях заправляли торговлей скотом и, как нетрудно догадаться, обманывали крестьян»[818]

.

Джеймисон, человеком с большим самомнением и скромным жизненным опытом, по крайней мере, искренне пытался документировать то, что думали простые немцы накануне войны. Но что делал летом 1939 г. в Германии такой опытный церковный деятель, как Генри Персиваль Смит? Якобы он отправился в Берлин для участия в конференции Англо-германского братства – правой организации, основанной в 1936 г. для содействия взаимопониманию между британским и немецким духовенством. В журнале Англо-германского содружества напечатали статью Смита, который не скрывал своего восхищения гитлеровской Германией:

«Провести десять дней в Германии (лично я провел три недели) и за все это время ни разу не поймать на себе косого взгляда, а получить только доброту и внимание. Я не думаю, что такой прием гарантирован немцу, посещающему в наши дни Англию. Простые немцы хотят дружить с Англией… Для англичанина печальный опыт – увидеть в Дареме или Южном Уэльсе мужчин в возрасте 22 лет, которые не провели ни дня за работой, с тех пор как бросили школу в 14 лет, а затем на каждом шагу встречать в Германии молодых людей, занятых той или иной работой… И это значит, что немцев устраивает только самое лучшее в смысле услуг и любых других привилегий, которые они получают».