Записки резидента. По заданию Сталина – в Поднебесную

13 ноября 1943 г. я посетил заместителя министра иностранных дел У Гочжэня и сообщил ему, что Народный комиссариат внешней торговли СССР благожелательно отнесся к вопросу о продаже китайской стороне авиационного бензина для центральной авиационной транспортной компании и для Кульджинской авиационной школы. При этом я заметил, что, отпуская горючее, советская сторона надеется, что оно будет использовано и для перевозки советских пассажиров по линии Хами — Чунцин и обратно и что китайская сторона примет надлежащие меры к регулярной перевозке советских пассажиров и грузов на других линиях.

Значительное внимание приходилось уделять развитию советско-китайских культурных связей, активизации деятельности китайско-советского общества по культурным связям, председателем которого был Сунь Фо, пропаганде советского киноискусства, в частности показу советских кинофильмов, и т. п. Одновременно приходилось вести борьбу против постоянного появления на книжном рынке Китая всякого рода антисоветских книг и брошюр. Эта борьба была нелегкой, поскольку китайские власти, а также антисоветские круги постоянно стремились испортить советско-китайские отношения и воспитывать китайский народ в духе ненависти к Советскому Союзу. При этом в связи с успехами Советского Союза на фронте антисоветская деятельность еще более усилилась. Этому не в малой степени способствовали дипломатические представители ряда стран, особенно англичане. В беседе со мной 12 ноября 1943 г. Сун Цинлин говорила о боязни англичан, что Советский Союз выйдет из войны самой мощной державой.

В октябре 1943 г. состоялась Московская конференция министров иностранных дел (СССР, США и Великобритании). Китайское правительство не допускало мысли, что эта конференция придет к более или менее удовлетворительным результатам, мотивируя это политическими противоречиями, заложенными в системе государственного устройства СССР, с одной стороны, и Великобритании и США — с другой. Подготовку к Московской конференции и ее работу центральная китайская пресса освещала весьма скупо и всячески пыталась принизить ее значение. Провинциальная же пресса кричала, что Московская конференция не имеет отношения к Китаю, ибо она решает вопросы, связанные с ведением войны только против Германии. За несколько дней до открытия Московской конференции ЦИК ГМД издал секретную директиву, запрещающую всем газетам широко комментировать работу Московской конференции и ее решения, которые увязывались с проблемами Китая. Одновременно китайское правительство обязало заместителя министра иностранных дел Китая Фу Бинчана любыми путями добыть необходимую информацию о Московской конференции. В то же время исполнявший обязанности министра иностранных дел У Гочжэнь, будучи обижен тем обстоятельством, что Китай не пригласили на Московскую конференцию, стал распространять версию о предполагаемой в Москве конференции четырех держав (СССР, США, Великобритания, Китай), которая, согласно версии, должна была решать вопросы, касающиеся ведения войны и послевоенного устройства как в Европе, так и в Азии. Задетые в своих чувствах китайские лидеры не желали успеха Московской конференции.» Они не хотели сближения США, Англии и СССР. Однако успешные результаты Московской конференции превзошли все ожидания и расчеты китайских лидеров, и им пришлось изменить свои прежние оценки. Как известно. Московская конференция, помимо других решений, приняла 20 октября 1943 г. декларацию по вопросу о всеобщей безопасности. Эту декларацию подписал позднее и Китай. В то же время факт присоединения Китая к декларации Московской конференции был использован центральной китайской прессой для обострения советско-японских отношений. Некоторые ведущие китайские газеты после опубликования декларации сделали провокационное заявление, что фактически СССР уже вступил в войну с Японией и что это обстоятельство является благоприятным для Китая.