Записки русского тенора. Воспоминания, заметки, письма

Много шума наделал 23-летний американец Ван Клиберн, получивший первую премию. Это тоже явление необыкновенное. Его все называют вторым Рахманиновым, ждут около БЗК и чуть ли не выносят на руках. Но он очень скромный. Мне не пришлось слушать самого Рахманинова, но и такой игры я тоже не слышала до сих пор. Здесь и техника, и мощь, и пианиссимо. Я не знала, что рояль может передавать такое количество разнообразных звуков. Говорят, что когда он занимается, нужно напоминать ему, что пора кушать или спать, иначе сам он забывает. Он ученик Розины Левиной, в своё время окончившей нашу Московскую консерваторию. К сожалению, я слушала обоих этих пианистов только по телевизору — попасть в концерт почти невозможно, билеты сметаются моментально. Особо рьяными оказались наши седовласые старушки и старички, которые наполовину заполняют зал! Сегодня по телевизору вечером будут передавать закрытие конкурса и церемонию награждения.

20 апреля 1958 года, в Китай

Ребята чувствуют себя прилично. У каждого есть свой пунктик помешательства. Выросли и стали для меня тяжелы. Я-то думала, что они вырастут, и я начну отдыхать, а оказывается, всё наоборот! Боже! Какая наивность! Мне стало очень трудно с ними воевать. Очень хочу часть своих забот переложить на твои плечи. С перепугу, Толик, и совсем не приедешь. Шучу! Приезжай — пусть по-старому всё остаётся на моих плечах.

14 мая 1958 года, в Китай

Сегодня Ван Клиберн даёт прощальный концерт, и вся семья разбежалась по телевизорам, чтобы послушать его игру и посмотреть на него. Сегодня он играл с Кондрашиным в БЗК Первый концерт Чайковского и Третий Рахманинова. И без конца играл потом один. Москва сошла с ума от него, члены твоей семьи тоже (за исключением сына, который такими глупостями не интересуется). Молодец Клиберн! Играет великолепно. Цветами его буквально засыпали, а один гражданин подарил ему балалайку. Зачем? А девицы дарили какие-то статуэтки с записками и цветы, цветы, цветы…

Нашего С. А. Красовского положили в госпиталь с инфарктом. Мравинский очень плох — рак, так что в Японию с Ленинградским оркестром уехал Гаук.

Крепко целую и передаю перо Миле.

Здравствуй, папочка!

Остаётся только немножко дописать. Вчера мы с мамой ходили к Воронковым слушать американского баритона Леонарда Уоррена, но так как почти все вещи были американские и неизвестные, то я лично заключение сделаю 16 мая, когда он будет петь Риголетто.

До свидания. Беспутная дочь Мила.

24 мая 1958 года, в Китай

Здравствуй, дорогой Толенька! Понемногу времечко подвигается к нашей встрече. Сегодня в Пекин выехала жена Петра Андреевича Гусева — Варвара Петровна Волкова с дочкой Таней месяца на два. С ними я послала тебе посылочку: четыре пластинки твоего концерта, оперу «Алеко» с Головановым, две пластинки с твоей песней Торопки, пластинку Шумской и Гмыри, пять плёнок для ФЭДа, виды Москвы и Кремля, немного марок, одеколон, ремни и ноты — то, что не нашла, можно будет купить и послать потом.

Бабуля наша, Толёк, всё же очень слабенькая — то ли она скучает без своих мальчиков, то ли действительно нет сил.

Дача ждёт своего хозяина.

Два дня подряд я «наслаждалась» пением — слушала оперу «Вертер» из Филиала в исполнении «самого» [Лемешева]. Это было очень плохо. Жаль. На другой день давали в записи по трансляции сцену Вертера и Шарлотты из третьего акта в исполнении вашего Адольфа хвалёного. Тембр некрасивый, голос трескучий, верха неприятные. Ничего общего с образом. Пение очень раздражало. В ушах звучала иная запись, но её, к сожалению, не дали. Очень хотелось плакать от плохого исполнения, от неудовлетворённости.

А Кондрашину-то как подвезло! Уехал вместе с Ваном Клиберном в Америку на концерты, они были приняты самим Эйзенхауэром. Наверное, и во сне ничего подобного ему не снилось.

Любаша в музыкальной школе получила все пятерки, её очень хвалили за игру. Если будет много работать, из неё выйдет толк. А ведь на будущий год ей придется решать свою судьбу. Сегодня они всем классом ушли в поход в Крюково — бедняжка, наверное, еле приползет.

Крепко целую. Нина.

20 июля 1962 года, 20 часов, в Горький, Речной вокзал. Дизель-электроход «Ленин», каюты первого класса «Б», №№ 304, 309

Здравствуйте, дорогие мои!

Сегодня получила письмо ваше из Волгограда. Очень довольна, что вам нравится поездка. Берегите друг друга, не огорчайте и щадите себя и меня. Надеюсь, Любочкино увлечение будет для меня менее тяжёлым, чем её сестры. Сегодня у нас здесь был тяжёлый разговор, который закончился полным разрывом. Удивляюсь, как меня не хватила кондрашка — скорее бы, я очень устала от всего этого.