Запоздалое признание

Дон-Кихот

В одном загробном парке, словно к торжествуПереметенном крыльев ангельских размашкой,Под тенями дерев, которые листвуВ наследство от земных прияли, вместе с тяжкойЕе душой, хотя и вольной от тягот,На мраморной скамье усохлый Дон-КихотЗадумался о том, что думать мало толку,И свой засмертный взор, который не смелейРазмоленной руки, бросает в глубь аллей,Где прошлого следы затерты под метелку.К нему Господь ладони простирает зряИ приглашает собеседовать в тумане,

Что ангелы, святое знаменье творя,Для гостя порошат. Белее белой ткани,Он прячется от Бога в замогильный мох,Как если б онемел, как если бы оглох.Когда-то крылья мельниц, в вешнюю годину,Ему зарились блеском обнаженных шпаг,А ныне в дланях Бога, что простерты к сыну,Он видит лишь коварный призрачный ветряк;Изверясь, он ухмылку выставил на стражеОт снов, промашек, выходок и блажей.И не заметит, если ангелы тайкомЕму приносят розу, спрянув с небосклона,Дабы ему сказать, что на небе Мадонна

О верном рыцаре заботится своем.И вот, когда-то бывший рыцарства зерцалом, —Теперь посланца, и пославшую, и дар —Не хочет видеть он, кто прежде доверял им,А ныне стережется, словно гиблых чар.И ангел склонится в безверия темнице,И поцелует, и шепнет, понизив глас:«И это – от нее!» – и краской загорится,И отлетит. А тот одной косинкой глазВ его воздушный след оглянется суровоИ, усомнясь в безверье, умирает сноваТой смертью, что рекла, закляв его беду,Такого не будить и к Страшному суду!

В полете

На чудовище родом из древних поверийЯ прорваться пытаюсь с единого махаВ бесконечность, что пенится в пасти у зверя, —Только зверь налетает на изгородь страха —И встает на дыбы, и осеклась – дорога,И я знаю, что дальше – прибежище Бога!И, повиснув над бездной во вспугнутом скоке,Вижу Господа взгляды и слышу – зароки:«Я – граница твоя! Я заждался приблуду,И куда ни помчишься – с тобою пребуду!»Не хочу я границ! А хочу я к безмерьям!И стегнул я по зверю – и вместе со зверем

Перепрыгнули пропасти, словно колоду, —И я снова без Бога лечу на свободу!Но когда понесло нас к стожаров бездонью,Я во гриве пошарил заблудшей ладонью —И под гривой нашарил – Господню хребтину!Это Он меня носит в бестишной мороке,Словно хочет загинуть, где сам я загину.Это Он! И Его я услышал зароки:«Я – граница твоя! Я заждался приблуду,И куда ни помчишься – с тобою пребуду!»И душа моя Господа на небе славит,А чудовище – мчится, а зверь – не оставит!

Стремление