Заросшая дорога в рай. Детективы

– Отпустить! Отпустить его, отойти в сторону не пробовали? – не удержался от вопроса Михаил.

– Отойти в сторону? – Эльза засмеялась. – Вы ничего не поняли. Здесь не могло быть компромиссов. Я ненавидела её больше, чем любила его. Никогда бы не отдала ей Альку. Вот сейчас можно чуть меньше ненавидеть, потому, что отомстила… устала ненавидеть… Посмотрите на неё, вытаращилась, ей меня жалко. Я испортила её жизнь, а ей жалко! И так всегда! В детстве мальчишки воевали со мной, колотили, считали вредной, а её охраняли, оберегали. Почему? А чёрт знает почему. Так и не поняла. В юности у Ирки воз ухажёров был, а у этой, – Эльза небрежно кивнула в сторону Василисы, – было полно друзей. Ирку парни просто пользовали, а её уважали и каждый из них мечтал на ней жениться. Представляете, каждый! По Ирке одноразовые слюни пускали, мной пренебрегали, а её обожали… Ладно, я пережила бы, но однажды она переступила порог…

Василиса подняла голову и посмотрела на Эльзу внимательным болезненным взглядом.

– Чего метишь меня телячьими глазами? Забыла, стерва? – выплюнула Эльза. – Сейчас напомню! Моя мама, она работала врачом-фтизиатром в детском санатории, познакомилась с фотографом. Тогда ещё не было понятия: фотохудожник или фотошоп просто фотографы. Этот умел ретушировать портреты своих клиентов так, что приукрашивал их до неузнаваемости. Он делал из них буквально красоток или красавцев, не хуже голливудских. Маме очень хотелось порадовать меня – она заказала портрет. Причём в размерах фотографии себя не ограничила. Я так себе нравилась на этой фотографии! И по глупости, по молодости, каждого нового знакомого или знакомую подводила к портрету и, тыча в него пальцем, сообщала: Вот! Это я! – Эльза вытянула в направлении Василисы палец с длинным нарощенным ногтем. – Этой крале тоже показала. Хотела нос утереть, мол, посмотри: я не хуже тебя… Она взглянула и, переведя на меня взгляд, спросила: «Ты сейчас болеешь?»

– Это от дурости или просто от недомыслия и растерянности, – Василиса подавила тяжёлый вздох. – Алька тебе, что сделал… его-то за что?

– Его? – Эльза открыла крышку золотого портсигара, извлекла длинную сигарету, закурила. – Он любил тебя. Только тебя. Знаешь, как называется наша корпорация – «БмБ». Никто не догадывался почему, только я. Как-то Олег напился и всё время твердил: «Мне не хватает гласных!». Я загоняла наших пиарщиков, тыкала носом и всё талдычила – «шефу» не хватает гласности. Он услышал и одёрнул меня: «Отстань от них. Парни хорошо делают дело. Это мне не хватает гласных…» И здесь я поняла. Наша корпорация называется не «БмБ», для него она – «БемБи». – Эльза с довольным выражением на лице выпустила изо рта душистую струйку дыма. – Теперь ты его не получишь ни-ког-Да-Да-Да-Да! Жаль, что тебя не было на утреннем кофе! Жаль! Вы бы с Алькой уже обнимались на облачке… опоздала на утренний кофе… Припозднилась! Какая же ты после этого королева? Видать, забыла, милочка, точность – вежливость королей, посему не королева… не королева… Ты…

– Где вы достали цианид? – прервал гневную тираду фрау Леманн Михаил.

– Тоже мне проблема! – ухмыльнулась Эльза, – вы же не можете не предполагать, что у некоторых ваших соотечественников в сумочке есть нож или пистолет? Одни носят для самообороны холодное и горячее оружие, я ношу яд. Любого, самого отъявленного бандюгана можно уговорить выпить с собой хорошего коньячка… напоследок…

– Ай, мо-до-дэц-ц-ц! – с грузинским акцентом воскликнул Роман. – Как мы здэсь ещё жи-ивы?

– Я, пожалуй, пойду. – Василиса встала, опираясь ладонями на колени. Олег подскочил к матери и ухватил её за локоть:

– Обопрись, мама…

Прежде чем уйти, Василиса внимательно посмотрела на Алексея Слаповского:

– Как ваша рука? Не тревожит при перемене погоды? Двадцать пять лет тому назад я просила вас назвать своё имя, но вы не соблаговолили. Теперь я знаю его: Алексей Иванович. Извините, тогда в кафе я не дала вам допить ваш кофе.

– Это точно… – буркнул в замешательстве Слаповский.

– Пойдём отсюда, Олежик… – Она благодарно взглянула на сына, и они пошли на выход – старая женщина и её сын.

Эльза смотрела вслед, положив ногу на ногу, и победно покачивала стопой. Как только за ними закрылась дверь, заорала, потрясая кулаком в сторону Слаповского:

– Это ты, сука, оставил нас ни с чем! Зад свой поднять не захотел, – Эльза состроила на лице гримасу и прошипела, передразнивая Слаповского, – она замуж вышла… она за границу уехала… сам видел… Я такие деньжищи тебе отваливала… правильно Ирка говорит, лещ ты, Лешка, плоскожопый…

Роман не вытерпел:

– Перестаньте, фрау, вопить! Поезд ушёл! Отвечайте: мальчика-итальянца за что?

Эльза перевела полный сарказма взгляд на Романа:

– Мальчишка не мой, не мой, не докажите… Я за двоих срок мотать не намерена…