Завещание соседки

Вере снова стало жаль соседку. Ну право, что за глаза, что за душа, которые ни разу за всю жизнь не увидели чуда? А ведь у нее был сын, потом родилась внучка. Они появились и росли на ее глазах, весны приходили вслед за зимами, снежинки таяли на ладони, даже первый телевизор появился, когда она была зрелой женщиной. И ни одного чуда? Серьезная установка.

Вера попробовала варенье. Оно и вправду было очень вкусным.

– Это из чего?

– Терн с лимоном.

– Прелесть.

Она снова огляделась. Стены были сплошь увешены картинами, картинками и фотографиями.

На специальных полочках красовались аккуратно расставленные игрушки – современные мягкие и старинные, вперемежку.

– Вы коллекционируете игрушки? У моей подруги тетка этим увлекается. У нее уйма старинных кукол и зверьков. Прямо чудо, – сказала Вера и чуть не поперхнулась. Чудес ведь не бывает.

Старая женщина засмеялась:

– А вы восторженная девушка. Впечатлительная. Трудно вам, должно быть, жить на свете.

– Что-то всегда осложняет жизнь каждому человеку, – философски заметила Вера, сделав глоток ароматного чая. Она начинала нервничать из-за того, как ловко Зинаида Борисовна отметала любую тему, на которой можно построить пустопорожнюю беседу. Как будто услышав ее мысли, старуха поднялась с места:

– Хотите посмотреть? Сама я уже почти не замечаю это барахло, – и она подошла к полкам с игрушками, жестом приглашая Веру к тому же.

Девушка с интересом рассматривала старинные экземпляры кукол и белочек. Почему-то они вызывали у нее грусть. Эти смятые локоны, фарфоровые лица и нарисованные глаза, поблекшие платьица и перья. Прикоснуться к экспонатам она не рискнула. В комнате было мало света. Зинаида Борисовна жила на втором этаже, окна затеняли деревья, а тут еще драпировка из тюля и не до конца раскрытые тяжелые портьеры. Вера вздохнула и улыбнулась:

– Очаровательно… Но я засиделась у вас, Зинаида Борисовна. Надо идти. Спасибо за гостеприимство, и извините.

– Да за что? – в глазах старушки мелькнуло смятение, – вам, конечно, скучно со мной?

– Совсем нет. Но я чувствую себя неловко. Так запросто ввалиться к вам…

– Мне бы хотелось, чтобы вы почаще делали это!

Старуха на мгновение опустила взгляд и вдруг, словно ее озарила какая-то давно искомая мысль, схватила с полки плюшевого мишку неопределенного возраста, и с непонятным злорадством протянула его гостье:

– Возьмите, пожалуйста.

– Что вы?! Ни за что! – Вера даже испугалась такой вспышки щедрости со стороны человека, на всю округу прослывшего редким скупердяем, никогда не погрешившим ни человеколюбием, ни радушием. – Нет, спасибо, но…

– Не обижайте меня, Верочка, – снова попросила настырная старушка, – сами подумайте, какого черта мне все эти игрушки? А вы посмотрите и подумаете: «что это я давно не забегала к старой соседке». И заглянете. И мне это будет в радость. Возьмите его, не упрямьтесь!

Вера поднялась на свой этаж, держа престарелого медвежонка под мышкой. Зря, конечно, она потащилась в гости к сумасбродной старухе. Что-то странное проникло в душу, а что – так сразу и не поймешь. И не объяснишь. Точно на старом закопченном полотне никому не известного, Богом и людьми забытого мастера, вздохнул ветерком темный лес, и где-то в глубине чирикнула крошечная птаха.

Отпирая дверь, она все еще прислушивалась к странным ощущениям внутри, и вдруг услышала резкий стрекот телефона. Точно скачок во времени. Стараясь держать себя в руках, не торопясь, повернула ключ в замке и медленно вошла в квартиру. Звонки прекратились, и она вздохнула с облегчением.

Комнату заливал яркий свет и, по сравнению со старушкиной, она казалась просторной как стадион, и точно совсем из другого времени. Взять, хотя бы вон тот ноутбук или батик собственного изготовления… Беспорядок, конечно, налицо. Вера, даже не раздеваясь и не снимая сумку с плеча, нетерпеливо взяла с комода в прихожей ворох рекламных листочков и клочков бумаги, на которых имела обыкновение записывать всякую оперативную информацию, телефонные номера и прочую ерунду. Бегло просматривая их, она комкала ненужные или неподдающиеся расшифровке записки, переходя на кухню, к мусорной корзине.

Наконец, вернувшись в комнату, удовлетворенно кивнула: небольшой, но заметный вклад в дело чистоты и порядка сделан. Теперь можно и отдохнуть. В эту минуту снова зазвонил телефон.

Вера тут же почувствовала предательскую дрожь в коленках. Внутри разлилось противное горение, которое, как она знала по опыту, парализует разум и грозит вылиться в достойные сожаления поступки. Но не отвечать на звонки – трусость. Это не выход. Похолодевшей рукой она подняла трубку и хрипло ответила.

– Веруша, что с тобой, ты заболела? – с беспокойством зазвенел голос подруги.

– Ах, Настя… Привет! – Вера прокашлялась и плюхнулась в кресло, одновременно сбрасывая сумочку на пол.

– А кого ты ждала? – с любопытством спросила Анастасия.

– Никого. Но я в разладе.

– Ты только что проснулась, или тебя не было дома?

– Я завтракала с Игорем в каком-то ресторанчике.

– Прелестно!