Здравствуй, мобилизация! Русский рывок: как и когда?

Но идём чуть дальше. Возьмём Сноудена. Мы видим, что не очень высокопоставленный офицер важной спецслужбы оказался способным совершить глобально значимое деяние. Журналист, который осмелился выпустить фильм о чём-то. Политик, который осмелился что-то значимое совершить. И представить даже за день до этого, что вдруг возникнет такой субъект исторического процесса, модернизации, изменений, было невозможно.

Вот конкурс на лидера — сотни тысяч людей захотели войти в этот процесс. Это меньше одного процента населения, но это активные жизненные кадры. Если в стране найдётся миллион активных людей, готовых менять жизнь к лучшему, принять на себя ответственность: будь то в роли государственного деятеля, бизнес-деятеля или общественного деятеля, — это уже большая энергия. Это те масштабы, которые делают историю.

Сейчас организованная группа в 30–50 тысяч человек может создать опасные проблемы на Ближнем Востоке. Меньшая по численности сила может её нейтрализовать. Академия наук — тоже всего-навсего несколько тысяч человек. Посмотрим другие контингенты, например отраслевые: сколько у нас работает в Росатоме, сколько в Роскосмосе? Две-три сотни тысяч человек, и всего тысяча является носителем особо важных знаний. Таким образом, судьба модернизации сводится, в конечном счёте, к личностям.

Если вспомнить четыре критерия наших уязвимостей и наших идеалов, то что из этого вытекает? Первое — по критерию, например, свободы: для свободы технологическая возможность возникла, проявляй себя, как хочешь и чём можешь. Но в этой свободе ты к правде стремишься? Или ты занимаешься тем, что устраиваешь разного рода лохотроны? Вот сразу и выбор. Он же виден сразу, и каждый его может оценить.

Способствует ли это справедливости? В чём она, справедливость? Справедливость в мире, где идёт конкуренция талантов, чуть другая. Где справедливость в мире пенсионного обеспечения? Это разные справедливости. Как показывают последние опросы, две ценности опережают все остальные десятки ценностей в нашем социуме — сила и справедливость. Сила — больше применительно к внешней политике, справедливость — больше к внутренней.

Александр ПРОХАНОВ: 

А Изборский клуб является субъектом модернизации?

Александр АГЕЕВ: Исходя из сказанного, Изборский клуб является возмутителем спокойствия, прежде всего. А нарушение спокойствия — это предпосылка модернизации и перемен. Клуб стимулирует общественную дискуссию. Любой человек может увидеть, что, во-первых, Изборский клуб не равнодушен к тому, что творится с нашим Отечеством, с миром, с душой и с каждым человеком. И то, что, во-вторых, Изборский клуб демонстрирует своим составом необычайное разнообразие. Это палитра. Тем самым воплощается принцип разнообразия. А это — предпосылка свободы. Изборский клуб свободен в выборе своих тем, повесток, действий. В чём-то он ограничен. Если бы не было ограничений, Изборский клуб давно бы уже стал всероссийским и всемирным.

Призывает ли Изборский клуб к тому, чтобы мы менялись? Безусловно. Будит и ум, и совесть, заставляет думать и учиться, переживать и сопереживать. Возможно, особая изюминка Клуба — предвосхищение вызовов, упреждающая постановка вопросов, генерация гипотез и ответов. Клуб верен принципу «Пессимизм ума, но оптимизм воли».

Александр ПРОХАНОВ: Изборский клуб постепенно превращается в Изборский мир.

Александр АГЕЕВ: 

Древний Изборск — сравнительно небольшая крепость — дал неугасающий импульс российской истории.

Мир накануне больших перемен

«Круглый стол» Изборского клуба

Александр НАГОРНЫЙ, политолог, заместитель председателя Изборского клуба: Уважаемые коллеги! С начала нового, 2018 года произошло такое количество уникальных и значимых событий, особенно — в Соединенных Штатах, что впору говорить о новой ситуации не только у наших американских «друзей», но и во всем мире. Многие из этих событий были обобщены и проанализированы в работе Владимира Овчинского, опубликованной в газете «Завтра» (2017, № 4), но, конечно, автор не мог охватить все темы сразу, да и плотность событийного потока за это время не уменьшилась, а, скорее, возросла. Поэтому, надеюсь, мы продолжим, расширим и углубим начатый Владимиром Семёновичем разговор — особенно в свете предстоящих президентских выборов в России. Полагаю, что пресловутый «кремлёвский доклад», представленный министерством финансов конгрессу США, хотя и беспомощный, на первый взгляд, всё-таки оказал серьёзное воздействие на умы и настроения нашей «властной вертикали» — во всяком случае, сразу же состоялась поездка за океан троих высокопоставленных российских разведчиков: Александра Бортникова, Сергея Нарышкина и Игоря Коробова, потом началось ралли: сначала — на американском, а затем — и на других фондовых рынках.