Земля 2.0 (сборник)

Ли­цо на­чаль­ни­ка ба­зы бы­ло се­рым. Он рас­те­рял всю свою шка­фо­об­раз­ность и те­перь на­по­ми­нал аэро­стат, ко­то­рый дав­но сдул­ся. В его взгля­де уже не вра­ща­лись га­лак­ти­ки, не кру­ти­лись под по­лу­опу­щен­ны­ми ве­ка­ми звезд­ные си­сте­мы. Да и долж­ность свою он, по су­ти, уже по­те­рял. По­то­му что ба­зы, на ко­то­рой мы впер­вые с ним встре­ти­лись, боль­ше не бы­ло.

Она ис­чез­ла, как ис­чез­ли экс­пе­ри­мен­таль­ная де­лян­ка, Эй­фе­ле­ва баш­ня и по­рос­шие шер­стью хол­мы. Сна­ча­ла все на­де­я­лись, что во­рон­ка оста­но­вит­ся, ис­чер­па­ет се­бя. Так уже бы­ло с ту­чей гри­бов и со­ба­чьей ро­щей. Так бы­ло с мо­рем зе­лен­ки, о ко­то­ром мне не рас­ска­зы­ва­ли, но по­сто­ян­но меж­ду со­бой вспо­ми­на­ли.

Но во­рон­ка неуклон­но рос­ла. Дан­ные со спут­ни­ков ока­за­лись неуте­ши­тель­ны­ми. Они фик­си­ро­ва­ли ско­рость осе­да­ния пла­стов, рас­про­стра­не­ние в ат­мо­сфе­ре пы­ле­вых масс. Ин­фра­крас­ная съем­ка бы­ла бо­лее впе­чат­ля­ю­щей – она да­ва­ла ви­зу­аль­ное пред­став­ле­ние о том, как быст­ро раз­дви­га­ют­ся гра­ни­цы во­рон­ки.

Она за­гла­ты­ва­ла Де­мет­ру, как чер­ная ды­ра гло­та­ет звез­ды. Пла­не­та осе­да­ла, по ее по­верх­но­сти бе­жа­ли гро­мад­ные тре­щи­ны. Це­лые ки­ло­мет­ры пу­сты­ни про­ва­ли­ва­лись в ни­что.

То­гда мы на­ко­нец-то по­ня­ли, что об­ре­че­ны. И на по­след­ней ба­зе, в ма­лень­кой ком­нат­ке, на­пол­нен­ной пе­ре­пу­ган­ны­ми людь­ми, во­ца­ри­лась жгу­чая, неми­ло­серд­ная ти­ши­на.

Я пом­ню эту ти­ши­ну очень от­чет­ли­во. За ок­ном сто­ят пыль­ные су­мер­ки. Лю­ди в ска­фанд­рах по­вы­шен­ной за­щи­ты мол­чат все, как один. И толь­ко слыш­но, что сна­ру­жи скре­бет­ся пе­сок. Слов­но ног­ти за­жи­во по­хо­ро­нен­но­го ца­ра­па­ют и ца­ра­па­ют из­нут­ри на­деж­но за­пер­тый, за­ва­лен­ный кам­ня­ми гроб.

А по­том на­чаль­ник уста­ло го­во­рит:

– Ну что, на пло­ты?

И все без ве­щей, лишь с ава­рий­ным за­па­сом ды­ха­тель­ной сме­си, бе­гом, по­чти уже не со­блю­дая по­ряд­ка…

В об­щем-то, это бы­ла без­на­деж­ная за­тея. Мы бро­са­ли един­ствен­ную на пла­не­те старт-пло­щад­ку, по­то­му что вый­ти в кос­мос бы­ло не на чем. Оба гру­зо­вых чел­но­ка, идя на по­сад­ку, раз­ва­ли­лись в стра­то­сфе­ре. Мы не мог­ли вос­поль­зо­вать­ся Н-про­стран­ством, по­то­му что пла­не­тар­ный ко­ри­дор обыч­но слиш­ком мал и не рас­счи­тан на пе­ре­брос­ку лю­дей. Все, что нам оста­ва­лось, – это по­гру­зить­ся на пло­ты и дви­гать­ся прочь от во­рон­ки к за­пас­ным де­лян­кам – ту­да, ку­да тя­ну­лись еще стру­ны про­стран­ствен­ных ма­я­ков.

Мы ле­те­ли весь ве­чер – длин­ный ве­чер за­би­то­го пы­лью ми­ра. Во мгле, с се­ве­ро-во­сто­ка, где за на­ми шла во­рон­ка, по­лы­ха­ли мол­нии, пля­са­ли неисто­вые смер­чи. Первую ты­ся­чу ки­ло­мет­ров мы про­шли, бо­рясь с аго­ни­зи­ру­ю­щим Н-про­стран­ством, – на­прав­ля­ю­щая стру­на рва­лась, ав­то­ма­ти­че­ски вос­ста­нав­ли­ва­лась, что­бы за­тем по­рвать­ся сно­ва. Даль­ше ста­ло лег­че, но дан­ные, ко­то­рые на­чаль­ник по­лу­чал по пор­та­тив­ной стан­ции свя­зи, бы­ли неуте­ши­тель­ны­ми: во­рон­ка рос­ла.

Она рос­ла, ко­гда мы про­шли от­мет­ку в пол­то­ры ты­ся­чи ки­ло­мет­ров. Ши­ри­лась, ко­гда про­ле­те­ли две ты­ся­чи. Шла за на­ми по пя­там, ко­гда на трех ты­ся­чах пло­ты вста­ли на якорь. Даль­ше не бы­ло ма­я­ков. Даль­ше во­об­ще не бы­ло ни­ка­ких до­рог.

Мы сгру­ди­лись во­круг быв­ше­го на­чаль­ни­ка ба­зы.

– Бо­рис Ев­ге­нье­вич, ну как? Есть связь?

Свя­зи не бы­ло. Спут­ни­ки над пла­не­той мол­ча­ли. Мол­ча­ла стан­ция на ор­би­те. И кос­мос…

Кос­мос то­же мол­чал.

14

Мы – лю­ди? Лю­ди, ко­гда-то под­няв­ши­е­ся с чет­ве­ре­нек. При­ду­мав­шие пер­вый го­род. За­пу­стив­шие в небо бес­чис­лен­ное мно­же­ство ра­кет.

Мы – нечто. Ра­зум­ное чу­до Все­лен­ной. Гу­се­ни­ца, на­ко­ло­тая на бу­лав­ку. И мы – ни­что.

Я спры­ги­ваю на пе­сок. Он вы­плес­ки­ва­ет­ся из-под по­дошв – в све­те мол­ний это хо­ро­шо вид­но. Поч­ва дро­жит под но­га­ми, ди­на­ми­ки до­но­сят ед­ва раз­ли­чи­мый гул. Он все бли­же, ско­ро вста­нет бок о бок с на­ши­ми пло­та­ми. Бе­жать неку­да. За­стыв­шие в воз­ду­хе ма­ши­ны. Пол­сот­ни бле­стя­щих шле­мов. Пол­сот­ни по­вер­ну­тых в од­ном на­прав­ле­нии го­лов.

Я с тру­дом иду по зем­ле, шат­кой, как тря­си­на. Пу­сты­ня пол­зет по швам; ка­жет­ся, мож­но уви­деть лох­ма­тые нит­ки. Мож­но уви­деть из­нан­ку: по­се­ял ку­лон – по­лу­чи ро­щу. По­се­ял му­ху – по­лу­чи жуж­жа­ние. По­са­дил гриб – за­би­рай гриб­ной дождь.

Пла­не­та иг­ра­ет с на­ми в ас­со­ци­а­ции. По­се­я­ли ген ста­ре­ния? Что удив­ля­е­тесь? По­лу­чай­те смерть.

Но ес­ли это еще не все? И мож­но что-то сде­лать? Ес­ли?..

Я оста­нав­ли­ва­юсь, сни­маю шлем. Пе­сок жжет ще­ки, за­сы­па­ет гла­за, хле­щет в лег­кие. Сни­маю ска­фандр с ав­то­бло­ки­ров­ки – и он, без­воль­ный, па­да­ет к мо­им но­гам.

Де­мет­ра, что бу­дет, ес­ли… за­се­ять са­мо­го се­бя?

Пе­сок во­круг. Я по­гру­жа­юсь в него, как в мо­ре. Плот­ное мо­ре: цеп­кие, мяг­кие паль­цы.