Оказавшись в центре восемнадцати детских глаз, Храпнев кивнул.
– Да, и вам… э-э… привет!
Дети заулыбались еще шире.
Девочки были в синих платьицах и белых гольфиках. Мальчики – в темных шортах и белых рубашках. Один, правда, рубашку имел слегка зеленоватую.
– Что мы скажем дяде Алексею за принесенную курицу? – громко спросил Рогов.
– Пасиба! – прокричали дети.
Храпнев обмер, когда они кинулись его обнимать.
– Ядя Сей!
Он едва рефлекторно не отпихнул самого ближнего ногой.
Обнимались дети неумело, неуклюже, руки у них гнулись в разных местах, слюнявые личики толкались Храпневу в грудь, в живот и в плечи. Он заметил, как один мальчик втянул в себя нос. Чпок!
– Ну, все, все, обратно на урок! – сказал Панов, хлопнув в ладоши.
От Храпнева тут же отлипли, оставив сувениром быстро скукоживающийся рукав платьица. Он выдохнул. Дети попарно потянулись в темноту проема.
– Досиданья!
– Да, пока, – выдавил Храпнев.
– Мы заедем через неделю! – крикнул Рогов.
Панов показал ему большой палец и быстрым шагом направился вслед за детьми. Ни дать ни взять – могучий отец семейства.
– Ну, пойду и я, – поднялась Дарья. – Сегодня мы изучаем земноводных.
Она поцеловала Храпнева.
– Будь осторожнее, – сказал он.
– Разумеется.
– Они не совсем…
– Леша, время рассудит.
– Да, это точно.
Рогов стянул его со скамьи.
– Пошли.
На грядках ничего не росло. Спустившись с крыльца, Храпнев пнул камешек, и он звонко ударил в подвешенный баллон, приспособленный под умывальник.
Дзонн!
– Что? – спросил Рогов.
– Возможно, я – идиот, – сказал Храпнев.
– Насчет чего?
Они забрались в ховер.
– Насчет всего, – вздохнул Храпнев. – Ты видишь в них детей, Дашка и Панов видят в них детей. Каспар, Колманских и Шияс видят в них детей. А я не вижу! Я не могу понять, что я вижу. Существо? Десять существ? Разумную жизнь или квазиразумную, лишь подстраивающуюся под нас?
– Аберрация восприятия, – сказал Рогов. – Это у вас с Димкой на пару.
– Барабан мне еще фору даст.
– Ты ищешь подвох?
– Да, ищу, – сказал Храпнев и сдвинул к Рогову платформу с джойстиком. – Веди ты. Я не в настроении.
– Хорошо.
Ховер заурчал, приподнялся над землей и медленно поплыл в сторону от ограды. Дом уменьшился и скрылся за заслонившими его обломками скал.
– Знаешь, что я думаю? – спросил Рогов, по дуге объезжая похожие на кораллы наросты, прущие из земли. – Я думаю, что ты все еще не можешь смириться с тем, что колонии в обычном понимании у нас не будет. Как и с тем, что следующий транспорт прилетит сюда в лучшем случае через сорок лет. Ты не видишь перспектив.
– Я действительно их не вижу, – сказал Храпнев.
– Тогда что тебя заставляет каждый раз ставить полевую станцию?
– Привычка. Я сдохну, если не найду себе какого-нибудь занятия. А это занятие мне кажется болееменее осмысленным.
Купол базовой станции приблизился и вырос в размерах. Стали видны дыры, щели и обрушившийся внутрь сектор. Кое-где мерцал свет. Откуда-то слева попыхивало паром, который быстро сносило ветром.
– Тогда почему тебе занятие Дарьи не кажется осмысленным? – спросил Рогов.
Храпнев поморщился.
– Нет, в некотором роде ты прав. И Дашка права. А мы с Димкой Барабановым нет. Вы нашли себе смысл. Но пойми, когда прилетит второй транспорт… если он прилетит, они не найдут ни нас, ни ваших детей.
– Почему?
– Потому что мы умрем, а все эти дети…
– Ты в них не веришь.
– Нет. Вы просто приняли их, а я не понимаю, что это такое забралось ко мне в дом. Мне хочется разобраться.
– Препарировать.
– Возможно.
Рогов покосился на Храпнева, но ничего не сказал.
Ховер подлетел к широкому пандусу и поднялся к воротам, по периметру которых замигала подсветка. Массивные створки поползли было в стороны, но через несколько секунд дернулись и встали.
– Опять, – сказал Рогов.
– Сиди.
Храпнев вылез из ховера и нырнул в техническую нишу в контрфорсе справа.
Он снял стопор со штурвала ручной доводки и за несколько минут в назойливом писке предупредительной системы раздвинул створки чуть шире габаритов машины. А это мое будущее, подумалось ему. Оно, правда, немножко сыпется. Но существует без детей.
Рогов аккуратно завел ховер внутрь станции. Храпнев перешел пешком и так же, вручную, закрыл ворота.