Земля 2.0 (сборник)

Я осто­рож­но ото­шла от ок­на. Ба­боч­ка про­дол­жа­ла ше­ве­лить кры­лыш­ка­ми, но де­ла­ла это все мед­лен­нее и мед­лен­нее, слов­но вот-вот за­снет.

Мож­но бы­ло, ко­неч­но, по­звать взрос­лых, на­при­мер па­пу, – но по­ка они спро­сят, за­чем, по­ка по­ве­рят, по­ка при­дут… ба­боч­ка и уле­теть мо­жет. И они мне то­гда не по­ве­рят и оби­дят­ся, что я их про­сто так вы­зва­ла. Еще по­ду­ма­ют, что мне скуч­но и я так с ни­ми по­иг­рать за­хо­те­ла.

Нет.

Мне на­до са­мой пой­мать ба­боч­ку и по­ка­зать ее им. То­гда мне и ве­рить не на­до бу­дет – вот же она, всам­де­лиш­ная мар­си­ан­ская ба­боч­ка. А ес­ли она уле­тит… что ж… то­гда об этом бу­ду знать толь­ко я. Но за­то ни­кто не бу­дет мне не ве­рить и сме­ять­ся.

Я быст­ро-быст­ро сбе­га­ла в свою ком­на­ту и на­де­ла ко­стюм для ули­цы. Во­об­ще па­па стро­го-на­стро­го за­пре­тил мне вы­хо­дить од­ной, ска­зал, что нам то­гда силь­но от ма­мы по­па­дет. Но ду­маю, что ко­гда ма­ма узна­ет про ба­боч­ку, она ру­гать­ся не бу­дет.

Глав­ное бы­ло – не встре­тить ни­ко­го по до­ро­ге. А то обя­за­тель­но бы ста­ли спра­ши­вать – ку­да я иду, да еще в та­ком ко­стю­ме. А по­том взя­ли бы за ру­ку и при­ве­ли к па­пе. И ни­ка­кой ба­боч­ки, вот.

Но ни­ко­го не бы­ло. Это и по­нят­но – все или в ла­бо­ра­то­рии, или на ули­це ра­бо­та­ют, по ко­ри­до­рам ни­кто хо­дить не лю­бит. По­то­му что ко­ри­до­ры скуч­ные. Ни окон, ни ин­те­рес­ных кно­по­чек, толь­ко несколь­ко лам­по­чек, и всё.

Для то­го что­бы вый­ти на ули­цу, нуж­но на­жать три кно­поч­ки и по­тя­нуть за ры­чаг. Па­па сме­ет­ся, что это спе­ци­аль­но для то­го, что­бы ма­лень­кие де­воч­ки од­ни не гу­ля­ли, – но он-то не зна­ет, что мож­но не тя­нуть, а про­сто вот так вот упе­реть­ся и по­вис­нуть. И то­гда дверь от­кро­ет­ся. Но, чест­но го­во­ря, я са­ма об этом толь­ко что узна­ла.

И зна­е­те, что?

Ба­боч­ка жда­ла ме­ня у вы­хо­да на ули­цу!

И это бы­ла имен­но та са­мая ба­боч­ка, ко­то­рая си­де­ла на окне! Что я, ба­бо­чек не мо­гу раз­ли­чить, что ли?

Она си­де­ла на крас­ном пес­ке – это не на­сто­я­щий пе­сок, боль­ше по­хо­же на пыль, как из пра­де­душ­ки­но­го ста­ро­го ков­ра, но тут все на­зы­ва­ют это «пе­сок» – и про­дол­жа­ла скла­ды­вать и рас­прав­лять кры­лыш­ки.

А по­том вдруг взя­ла и взле­те­ла. Про­ле­те­ла немно­го и сно­ва се­ла. Я сде­ла­ла несколь­ко ша­гов к ней. Она сде­ла­ла вид, что ме­ня не ви­дит.

Но как толь­ко мне оста­ва­лось до нее еще один шаг, она – оп! – и взле­те­ла.

Да, я по­ня­ла! Ба­боч­ка со мной иг­ра­ет! Она иг­ра­ет в до­го­нял­ки! Ну что ж… во дво­ре я луч­ше всех иг­ра­ла в них. Ни­кто от ме­ня не ухо­дил. А уж тем бо­лее – ка­кая-то ба­боч­ка.

Мы иг­ра­ли с ба­боч­кой дол­го. И вы не по­ду­май­те, я смот­ре­ла, ку­да она ле­тит. Ес­ли бы она уле­те­ла да­ле­ко от ку­по­ла, я бы ни­ку­да не по­бе­жа­ла за ней. Я же все-та­ки по­ни­маю, ко­гда со­всем-со­всем что-то не на­до де­лать.

А по­том мы за­бе­жа­ли за ма­лень­кий хол­мик и вдруг…

…са­мое боль­ное – ко­гда уда­ря­ешь­ся лок­тем, зна­е­те, ко­гда та­кие му­раш­ки еще по­том по нему бе­га­ют? – и еще ко­гда под­во­ра­чи­ва­ешь но­гу.

Чест­но-чест­но, я ак­ку­рат­но бе­жа­ла. Не смот­ре­ла, ко­неч­но, под но­ги – как ту­да смот­реть, ко­гда пе­ред то­бой на­сто­я­щая мар­си­ан­ская ба­боч­ка? – но ста­ви­ла их очень ак­ку­рат­но.

И вдруг бах – и в но­ге очень-очень боль­но, и я ле­жу на зем­ле, то есть на Мар­се… ле­жу, в об­щем. Хо­ро­шо, что тут па­дать не так жест­ко, как до­ма, – па­па рас­ска­зы­вал, что это по­то­му, что тут что-то с си­лой и тя­же­стью дру­гое. Но в но­ге боль­но, как и вез­де. Очень-очень.

А еще и встать нель­зя ни­как. И из-за хол­ма ме­ня не вид­но, вот.

И полз­ти не по­лу­ча­ет­ся, по­то­му что, как толь­ко ше­вель­нешь но­гу, так сра­зу буд­то те­бя кто-то ку­са­ет по ней – аж до спи­ны. И в гла­зах сра­зу сле­зы по­яв­ля­ют­ся. Вот.

А еще па­па го­во­рил мне, что в этих ко­стю­мах воз­ду­ха на со­всем неболь­шое вре­мя. И ко­гда его ма­ло, то за­го­ра­ет­ся крас­ная лам­поч­ка. И это то­же вот.

Зна­е­те, ко­гда ле­жишь на крас­ном пес­ке – не сра­зу ви­дишь, что крас­ная лам­поч­ка уже дав­ным-дав­но го­рит.

Ба­боч­ка си­де­ла око­ло ме­ня и ше­ве­ли­ла кры­лыш­ка­ми.

Я про­тя­ну­ла ру­ку.

Ба­боч­ка вздрог­ну­ла и не уле­те­ла.

Я кос­ну­лась ее кры­лы­шек.