Зернышки в кармане. … И в трещинах зеркальный круг

— Вот пропишу вам пиявки да слабительное из александрийского листа да разотру вас камфорным маслом, тогда будете знать.

— Это я и сама делаю, когда кашель изгоняю, — не испугалась мисс Марпл. — И очень помогает.

— Нам не нравится стареть, вот и все объяснение, — мягко произнес Хейдок. — Лично я это дело ненавижу.

— Вы рядом со мной почти мальчик, — решила подбодрить его мисс Марпл. — А меня само старение не огорчает. Скорее огорчают связанные с ним проблемы.

— Кажется, я вас понимаю.

— Совершенно нельзя побыть одной! Выбраться в одиночку на прогулку — проблема! Даже вязанье — оно всегда было для меня такой отрадой, я ведь в этом деле настоящая мастерица. А сейчас все время петли пропускаю — и часто даже не замечаю этого.

Хейдок задумчиво посмотрел на нее. Потом подмигнул:

— Всегда можно зайти с противоположной стороны.

— В смысле?

— Не можете вязать — для разнообразия займитесь развязыванием. Пенелопа поступала именно так.

— Боюсь, у меня с ней мало общего.

— Но ведь развязывать сложные узлы вы умеете? — Он поднялся: — Мне пора. Знаете, что бы я вам прописал? Эдакое симпатичненькое, смачненькое убийство.

— Ну, это уж вы хватили!

— А что? Впрочем, увязать по пояс совсем не обязательно. Вспомните старину Холмса. Меня всегда привлекала его методика. Увы, она отошла в прошлое. Но его самого будут помнить долго.

После ухода доктора в комнату не замедлила ворваться мисс Найт.

— Ну вот, — отметила она, — теперь мы заметно повеселели. Доктор рекомендовал тонизирующее средство?

— Он рекомендовал мне убийство — оно меня взбодрит.

— То есть хороший детективный роман?

— Нет, — ответила мисс Марпл. — Убийство настоящее.

— Господи! — воскликнула мисс Найт. — Да где же его взять, настоящее убийство? В наших тихих краях?

— Убить человека, — заметила мисс Марпл, — можно где угодно.

— Разве что в Новых Домах? — предположила мисс Найт. — Тамошние молодые пижоны наверняка ходят с ножами.

Но местом убийства, когда оно совершилось, стали не Новые Дома.

Глава 4

Миссис Бэнтри отступила на несколько шагов, оглядела себя в зеркало, чуть поправила шляпу (вообще-то шляпы она носила крайне редко), натянула хорошие кожаные перчатки, вышла из своего жилища и тщательно заперла за собой дверь. Последние дни она жила в радостном предвкушении надвигающегося события. После ее разговора с мисс Марпл прошло около трех недель. Марина Грегг с мужем прибыли в Госсингтон-Холл и более или менее там обосновались.

Днем в этом доме собирались лица, которые готовили благотворительный прием в пользу «Службы скорой помощи Святого Иоанна». Миссис Бэнтри не входила в состав организационного комитета, но получила записку от Марины Грегг с приглашением прийти на чай перед собранием. В записке упоминалась их встреча в Калифорнии, а подписана она была так: «С искренней симпатией, Марина Грегг». Текст был не отстукан на машинке, а написан от руки. Вполне естественно, миссис Бэнтри была обрадована и польщена. Как ни крути, а знаменитая кинозвезда — это знаменитая кинозвезда, а пожилые дамы, хоть и блестят на местном небосклоне, прекрасно знают, что в мире подлинных звезд они светят весьма тускло. Поэтому миссис Бэнтри напоминала сейчас ребенка, которому было уготовано нечто особенно приятное.

Миссис Бэнтри шла по подъездной дорожке, и ее проницательные глаза не пропускали ничего вокруг, отмечали все новое. Все здесь заметно посвежело и попышнело с тех пор, как дом переходил из рук в руки. «Да, — удовлетворенно пробурчала себе под нос миссис Бэнтри, — новые хозяева на ремонт не поскупились». С дорожки не был виден сад с цветочными клумбами, и этому миссис Бэнтри тоже порадовалась. В те далекие дни, когда она жила в Госсингтон-Холле, сад с цветочным бордюром был предметом ее гордости. Ах, какие у нее росли ирисы! Лучших не было во всем графстве! Да, ей есть что вспомнить, есть чем гордиться.

Остановившись перед новой, блестевшей от свежей краски дверью, она нажала на кнопку звонка. Дверь, к удовольствию миссис Бэнтри, открылась в ту же секунду. На пороге стоял дворецкий, не иначе как из Италии. Он провел гостью прямо в комнату, когда-то служившую библиотекой полковнику Бэнтри. Ее, как уже знала миссис Бэнтри, объединили с кабинетом. Результат оказался впечатляющим. Стены были обшиты панелями, пол выстлан паркетом. В одном конце комнаты стояло шикарное фортепьяно, у стены разместился высококлассный стереопроигрыватель. Другой конец комнаты представлял собой небольшой остров — персидские ковры, чайный столик, несколько кресел. Возле столика сидела Марина Грегг, а у камина, облокотившись на полку, стоял мужчина… Кажется, большего уродства миссис Бэнтри не встречала… во всяком случае, таково было первое впечатление.

За минуту до того, как миссис Бэнтри поднесла руку к кнопке звонка, Марина Грегг мягко, однако же с энтузиазмом увещевала мужа: