Жаклин Кеннеди. Американская королева

На самом деле по сравнению с Кристиной Александр был чуть ли не ангелом. «Кристина страшно злилась на мачеху, – вспоминал друг семьи, – ведь у нее самой детство было безрадостное, и потому она изо всех сил цеплялась за отца… Сущий комок нервов, она хваталась за все, что могло обеспечить хоть какую-то защищенность… Она ненавидела всех и каждого из-за собственных комплексов. Кристина была намного моложе меня, но Ари, помню, как-то раз попросил меня пригласить ее на обед, познакомить с молодежью, с афинской жизнью, она ведь выросла не в Греции… Я организовал небольшой обед в ресторане, и она за мной заехала, но осталась в машине, и, когда водитель открыл дверцу, я увидел, что перепуганная Кристина забилась в угол сиденья, боялась, что кто-то ее увидит. Для восемнадцатилетней девушки это ненормально, свидетельство полного нервного истощения. Ари был плохим отцом, Кристине не повезло, причем вдвойне, поскольку Аристотель по традиции занимался бизнесом, зарабатывал деньги, а мать воспитывала детей, только вот ее мать оказалась для этого совершенно непригодной. Тина не стала для своих детей тем, кем Джеки была для своих». Кристина боялась отца как огня и одновременно жаждала его одобрения. При нормальном весе она была очень хорошенькая, с большими темными глазами, тонкими запястьями и щиколотками, но, когда впадала в депрессию, стремительно толстела, и стройная, элегантная Джеки была для нее вечным упреком, даже если бы не угрожала отнять отца. Вдобавок Онассис, по крайней мере в начале супружества, буквально осыпал Джеки подарками, однако по отношению к дочери всегда отличался скупостью. Как-то раз в афинский офис поступил телекс, что из Нью-Йорка вот-вот доставят шубу, заказанную для Джеки. Кристина разоралась и порвала телекс в клочья. Она не скрывала ненависти к мачехе, которую в глаза называла «мадам» или по-гречески «кирия», а за глаза злобно над ней насмехалась. Кики Феруди писала:

...

Когда Кристина звонила Александру или заходила поболтать к нему в офис, они всегда обсуждали отца – чем он занимался, в каком он настроении. Им нравилось точно знать, где он, с кем и когда вернется. Но как только речь заходила о Джеки, их тон менялся. Это были уже не счастливые сын и дочь, а злокозненные и несчастные пасынок и падчерица. Так или иначе, ненависть к общему врагу сблизила их. Они часто мечтали, как будет хорошо, когда отец и Джеки разведутся, и подогревали друг в друге эту надежду.

Артемиду расстраивало, что Джеки словно бы и дела нет до сложившейся ситуации и до пасынка с падчерицей. Онассис, напротив, старался поладить с Каролиной и Джоном. Казалось, он искренне радовался, когда дети приезжали на каникулы на Скорпиос, отменял деловые встречи и проводил время с ними, ходил с ними гулять, катал на катере. Купил Каролине белого пони, а Джона брал с собой в Афины, в кино. Несмотря на антипатию к Джеки, Александр и Кристина любили ее детей, играли с ними и катались на катере. Когда Каролина и Джон гостили на острове, дети Онассиса изменяли своему правилу и обедали со всей семьей, старательно игнорируя Джеки. «Ари прекрасно относился к детям, – вспоминала Марина Додеро, – пока те были маленькими, особенно к Джону. Каролине Ари не очень нравился – еще бы, после красавца-отца, к тому же президента США, какой-то громкоголосый коротышка-грек…»

Джеки по-прежнему очень много занималась детьми. Как рассказывал один из греческих друзей, «она постоянно думала о детях. Помню, она всегда высматривала для них что-нибудь интересное, что-то придумывала, делала вырезки и все такое…». Предпочтительное внимание к собственным детям отрицательно сказалось на ее браке. Она всегда ставила детей на первое место.

Незадолго до свадьбы она наконец нашла человека, который мог заменить им Мод Шоу, стать опорой, жить подле них и для них. Разыскала этого человека опять-таки Джанет Окинклосс. В Вашингтоне она познакомилась с Мартой Згубин, молодой итальянкой, которая присматривала за детьми французских дипломатов, неких Госсанов, и бегло говорила по-французски. Кроме того, девушка помогала Госсанам устраивать приемы, которые они давали по долгу службы. Когда они уехали на родину, Марта получила письмо с предложением поработать у Кеннеди. За месяц до свадьбы Джеки написала ей еще раз, предложила встретиться. В Париже Марта беседовала сначала с Онассисом, а затем, в июле 1969 года, – с Джеки. В конце лета она приехала в Ньюпорт, где дети жили у бабушки. Джон Кеннеди-младший вспоминал:

...