Жара в Архангельске-2

— Ну а ты разве в Кузьку не влюблена?

— Дааа, — мечтательно произнесла Никки. — Мне с ним так теплооо….

— Я поистине чувствую к Тассадару что-то необыкновенное! Он — принц, настоящий принц! Ну как тебе это объяснить…

— Оля, не надо его идеализировать. Паша не принц.

— Ну, вот опять ты… Нельзя и помечтать немножко. Нет у тебя никакой фантазии!

— Ну мечтай, мечтай. Только не говори потом, что тебя не предупреждали.

— Конечно, о таком парне, как он, мне лучше и не мечтать, — вздохнула Олива, — Но всё равно я так счастлива, что сегодняшний день был в моей жизни! Такое море позитива, что у меня аж рот болит от улыбки…

— А какие вкусные блинчики мы сегодня ели! — вспомнила Никки и облизнулась, — Я съела с творогом и с клубничным джемом…

— А я с грибами и со сгущёнкой, — подхватила Олива, — Они были такие вкусные! Я наелась так, что еле-еле вылезла из-за стола…

— Меня удивляет, как ты радуешься здесь всему, — заметила Никки, — Ведь в Москве гораздо больше всего, чем здесь! И не скажешь, что ты из Москвы приехала…

— Ну и что, что там больше всего, — отмахнулась Олива, — Там у меня нет главного — друзей. А без этого всё остальное теряет смысл. Вон Костя Река не стал же жить в Москве, вернулся опять сюда — а, казалось бы, там всё есть… Вот и пойми…

— Ну, так-то дааа…

— Ах, как хорошо, отлично! — Олива радостно засмеялась и побежала вприпрыжку, болтая руками как ребёнок, — Как здесь всё круто, клёво, здорово! Я так рада, так рада, что я сюда… — она внезапно остановилась как вкопанная; восторженная улыбка медленно сползла с её лица, — Прие… хала… — упавшим голосом докончила она.

Как солнечное затмение, когда посреди ясного безоблачного дня вдруг ни с того ни с сего наступает ночь — так внезапно и совершенно неожиданно пропало куда-то полуденное солнце Оливиной радости. Всё, что секунду назад делало её такой счастливой — любимый Архангельск, любимые друзья, вкусные блинчики в кафе «Чайная ложка», карусель «Орбита», Медозеро, «морской бой» в автобусе, чайки, парящие над заливом, заросли тростника и Тассадар с его прекрасными глазами и чудесной улыбкой — всё это разбилось обо что-то, разлетелось по ветру осколками и пропало.

— Смотри, — только и сказала Олива, показывая пальцем на серебристо-серую машину-иномарку, припаркованную у тротуара, возле которого они шли.

— Что это? — не поняла Никки, следя за направлением Оливиного пальца.

— Машина. Это машина, — убитым голосом отвечала она, — Серебристо-серая «Ауди».

— Нет, это скорее «Мицубиси»…

— Всё одно, — отмахнулась Олива, — Я в этих иномарках не разбираюсь.

— Ну и чего?.. — спросила Никки, не понимая, почему какая-то там машина произвела на Оливу такое удручающее впечатление.

— Ты видела эту машину сегодня утром, когда мы здесь проходили?

— Ннет, кажется… точно, не видела… — растерянно пробормотала Никки.

— А вчера? — допытывалась Олива.

— И вчера её здесь не было…

— Вот то-то и оно. Не было.

Девушки молча посмотрели на машину. Острая догадка молнией пронзила их обеих в один и тот же момент.

— Постой… Не хочешь ли ты сказать, что…

— Да, Никки, да! Именно это я и хочу сказать! Я прекрасно помню эту машину. Эта «Мицубиси», — Олива возвысила голос, — Эта «Мицубиси» принадлежит ни кому иному, как братьям Салтыковым! На ней они ездили в Питер и теперь приехали обратно!!!

И, забыв обо всём на свете, сама не соображая толком, зачем и с какой целью, Олива вскочила на тротуар и быстрыми шагами кинулась к подъезду Салтыкова.

— Он тут, — сказала она, поворачиваясь к Никки, — Мы должны немедленно проникнуть в его подъезд.

— Оль, может, не надо?..

— Надо! — жёстко отрубила Олива, — Он, наверное, думал спрятаться от меня — ан нет, не тут-то было! Теперь мой ход. Ему придётся ответить передо мной за всё…

— Что ты собираешься делать?

— Для начала — проникнуть в его подъезд. Потом подняться на седьмой этаж. Потом… я спрячусь за стеной, а ты позвонишь в его дверь.

— А почему я?..

— Потому что мне он точно не откроет.

К подъезду подошёл какой-то мужчина средних лет и открыл домофонную дверь. Никки и Олива хотели были юркнуть в подъезд вслед за ним, однако мужчина, вероятно, что-то почувствовав, обернулся и вопросительно воззрился на девушек.

— Вы чего тут? — сердито спросил он, — Что вам тут надо?

— Нам… нам туда надо…

— Вам туда не надо, — жёстко отрубил мужик, — Вам там делать нечего! Ишь, ошиваются тут… Хулиганки… — проворчал он себе под нос и захлопнул за собой подъездную дверь, оставив девушек на улице.

— Бе-бе-бе! — Олива показала язык вслед сердитому мужику.

— А почему ты думаешь, что Салтыков тебе не откроет? — спросила Никки.

— Чувствую. Я всегда чувствую…

Между тем, к подъезду приблизился парень, издалека очень похожий на Салтыкова.

— Это Бивис, — шепнула Олива на ухо Никки, — Интересно, он нас узнает или нет?..