Железный ворон

– Никс, подожди, – начал было я. Забытая все приближалась. – Притормози. Ты можешь просто остановиться на секунду, пожалуйста? – Я поднял руки вверх в универсальном жесте, означающем «я не хочу с тобой драться», и Девочка-убийца наконец-то остановилась. – Признаться, я немного не понимаю, что здесь происходит, – сказал я, глядя ей прямо в глаза. – Если ты привела меня сюда, чтобы прикончить, могла бы просто зарезать во сне и избавить себя от проблем.

Несколько секунд Забытая смотрела на меня, и выражение ее лица в лунном свете казалось безразличным и опасным. На секунду я было решил, что придется защищаться от смертоносного, высокоэффективного убийцы, не уступающего мне в скорости, но с которым я не собирался сражаться по многим причинам. Однако она разочарованно вздохнула и опустила оружие, позволяя и мне перевести дух.

– Я не могу тебя понять, Плут. – Никс смотрела на меня через поляну, ее взгляд был одновременно злым и противоречивым. – Хочется считать тебя благородным и преданным своим друзьям, достойным моего доверия. Потом я вижу его… – Рукоятью клинка она тыкнула мне в лоб. – …и в очередной раз начинаю гадать, кто же ты на самом деле и могу ли я хоть в чем-то тебе доверять.

Я ухмыльнулся, не в силах сдержать легкомысленное замечание, сорвавшееся с моих уст даже в нынешней ситуации:

– В этом ты не одинока – вся Небыль гадает вместе с тобой.

– Это не обнадеживает, Пак. – Никс прищурилась, нисколько не развеселившись. – Я – Забытая, – продолжила она, – и остро чувствую ауры других фейри. Так вот, твоя… пугающая. Ты носишь в себе злобу, которая отчаянно борется за возможность вырваться наружу, и, когда это произойдет, я боюсь того, что она может сделать. И что я буду вынуждена сделать в ответ.

– Знаю. – Я провел пальцами по волосам и поморщился, задев рога. – Ты видишь меня не с лучшей стороны, – сказал я ей. – Это… – Поднял руки в беспомощном жесте. – Я уже давно не такой парень. Я искренне думал, что избавился от него, но, как оказалось, он всегда жил во мне, просто хорошо прятался.

Никс, эта грациозная хищница со светящимися желтыми глазами, подобралась еще ближе.

– Что же изменилось?

– Это довольно длинная и скучная история. Ты действительно хочешь услышать ее прямо сейчас?

– Ну, либо ты мне расскажешь, либо я продолжу размышлять, стоит ли убить тебя или нет.

– Всегда-то у тебя поножовщина на уме, – вздохнул я. – Ладно. Садись, возьми попкорн, и я поведаю тебе грустную историю о том, как Плутишка Робин обрел совесть.

* * *

– Давным-давно, – начал я задушевным голосом, – в далекой-далекой галактике… Подожди-ка, это не та история. Попробую еще раз.

* * *

– Давным-давно, – предпринял я новую попытку, не обращая внимания на нетерпеливый взгляд Никс, – Оберон изгнал меня из Небыли. Тогда это случилось в первый раз, но никто не удивился. Годами Титания требовала, чтобы он выставил меня, отлучив от двора, однако в конце концов убедила его не она, а Мэб. По сути, поставила его перед выбором: либо изгнать меня, либо убить, либо начать войну с Зимой. Я… э-э-э… возможно, действительно разозлил ее в тот год. Не буду вдаваться в подробности, замечу лишь, что не обошлось без высокородного и могущественного Зимнего дворянина, забавы ради загнавшего Летнего фейри в пещеру и павшего жертвой ужасной ласки, которая его и слопала. К несчастью, упомянутый Летний фейри не знал, что тот дворянин был нынешним фаворитом Зимней королевы. Она, конечно, совсем не обрадовалась его внезапной кончине, пусть и случайной.

Никс покачала головой, и уголок ее губ приподнялся в слабой улыбке. Однако она промолчала.

– В любом случае, – продолжил я, – Мэб с таким горем не справилась, и, поскольку Оберон в то время совсем не хотел войны с Неблагим Двором, он изгнал меня из Фейриленда. Навсегда.

– Навсегда, – повторила Никс и покачала головой. – Похоже, не помогло.

– Да, ты тоже заметила, не так ли? – Я пожал плечами. – В конце концов, Лесной царь отменил изгнание, но об этом мы поговорим чуть позже. Суть в том, что это был первый раз, когда меня вышвырнули из Фейриленда. Я тогда действительно думал, что это навеки.

– И что ты делал?

– Странствовал некоторое время. Несколько лет, если быть точным. Я отправился в мир людей, и, хотя в некоторых местах задерживался подольше, неизменно двигался дальше. Я путешествовал, устраивал розыгрыши, вдохновил людей на создание парочки народных легенд и страшных историй, и вообще развлекался как мог. В те первые годы я в некотором роде отведал вкус свободы… Я больше не был частью Летнего Двора, за спиной не маячила тень Оберона, он мне больше не приказывал. Правда, всегда существовала опасность угасания, но в те далекие времена смертные еще верили в магию и фейри, а технологии не получили развития, поэтому риск померкнуть был не таким серьезным. Не буду лгать, уверяя, что не скучал по Небыли и Летнему Двору, но впервые в жизни я действительно был свободен.