Жемчужное ожерелье. Том 1

— В деревне есть пустующий дом, — она изо всех сил старалась говорить ровным голосом. — Это кирпичный дом в Брайер Лейн. Если бы вы разрешили мне арендовать его, это решило бы все наши проблемы.

Он не сразу ответил ей, так как раздумывал над тем, чем может обернуться для него такая ситуация. Все дома в деревне стояли на земле Сазерлея. Он осмотрел их — как пустые, так и те, в которых жили люди. Уокер встретился с пуританским священником, сообщившим ему все необходимые сведения о деревенских жителях. В основном они являлись роялистами и поддерживали короля во время войны. Уокеру не нравилась та мягкотелость, с которой относился к ним священник. Этого доброго парня придется убрать из деревни. Сам он не мог примириться с теми пуританами — а их было немало, — которые считали, что все люди братья. Наряду со многими землевладельцами из числа сторонников парламента он с беспокойством следил за ростом всяческих сект, в которые объединялись простые люди, опасаясь анархических проявлений в обществе. Даже если такие опасные идеи и не достигли пока провинциального Сассекса, отдать Паллистерам дом в Брайер Лейне значит создать монархистский центр, вокруг которого объединятся люди, недовольные новым хозяином Сазерлея.

— Почему вы хотите жить здесь, а не в Чичестере? — спросил он.

Она видела ожесточение в его взгляде и то, как он сжал губы, но все же продолжала настаивать на своем.

— На то есть свои причины. Свекровь и дочь не хотят покидать Сазерлей. В настоящее время, признаться, я осталась без всяких источников дохода, а за деревенский дом не придется платить больших денег. Нам не по карману будет снимать такой же большой дом в Чичестере.

На этот раз он ответил ей, не задумываясь:

— Вы требуете от меня невозможного, мадам. Не знаю, когда устанавливались ренты в Сазерлее, но я позаботился о том, чтобы их подогнали к современному уровню арендной платы. Дом, о котором вы говорите, слишком хорош для того, чтобы пустовать. Я хочу продать его — без земли, разумеется, — какому-нибудь достойному господину за приличную цену. Но где-нибудь в глуши должны быть домики, где вы сможете жить практически даром.

Она знала, что это за домики — с соломенными крышами, требующие ремонта, с крохотными окнами и уж, конечно, без конюшен. А куда денет Джулия своих лошадей? В конечном итоге многое, если не все, зависело от денег. Роберт, отправляясь в Уорчестер драться за короля, взял с собой немало золота, а потом пришлось выделить большую сумму Майклу, чтобы он мог добраться до Франции. У Анны еще оставалось кое-что, да, кроме того, в саду Роберт закопал ценную тарелку, надеясь, что когда-нибудь она вновь будет украшать стол в Большом зале. Но и оставшееся золото, и тарелка по праву принадлежали Майклу.

Она уже больше не надеялась на то, что Мейкпис сжалится над ней. Разговаривать с ним бесполезно. Он принял свое решение. Она встала, расстроенная до такой степени, что с трудом могла говорить.

— Спасибо вам за приятный вечер, — произнесла она чисто автоматически и впоследствии не могла припомнить своих слов.

— Я никогда не забуду этот ужин, мадам, — сказал он, провожая ее к лестнице.

Уже поставив ногу на первую ступеньку, она вдруг вспомнила, что не выполнила его просьбу.

— Я забыла сыграть на спинете для вас.

— Знаю. Однако я рассчитываю, что вы сыграете мне в другой раз, если будете так добры.

Она неопределенно кивнула головой.

— Спокойной ночи, мистер Уокер.

— Приятных сновидений, мадам.

Поднимаясь по лестнице, она еле передвигала ноги. Возле резной решетки Анна остановилась и прижалась к ней лбом. У нее ничего не вышло. Если бы речь шла только о ней самой, она бы не волновалась. Она не очень-то дорожила Сазерлеем, а все те счастливые минуты, которые провела в стенах этого дома, навеки останутся в ее памяти. Когда Анну невестой привезли в усадьбу, Кэтрин опасалась, что простая девушка, чье происхождение не идет ни в какое сравнение с происхождением ее сына, станет претендовать на Сазерлей, который считала своим. Однако Кэтрин проявила добросердечие и держалась с ней довольно приветливо. Она многому научила Анну, сделав ее подлинной хозяйкой поместья. Тем не менее сама старая леди никогда не устранялась от дел.

Наконец Анна оторвалась от решетки. В доме забудут о ней, как будто она и не жила тут никогда. Из Длинной галереи уберут ее портрет. Но ее вина останется в веках, ведь именно она не сумела сохранить Сазерлей. Она направилась в сторону своей спальни, где всю ночь пролежала на кровати, не смыкая глаз. Одна лишь Сара, которая общалась с новыми слугами, узнала на следующий день, что Мейкпис ужинал не один. Но так как Анна ничего не рассказывала, Сара решила не говорить о том, что ей стало известно. Однако ее интересовало, как повела бы себя Джулия, узнай, что мать отужинала с их злейшим врагом…