Женись на мне немедленно!

Одетый лишь в черные плавки, Кристо Каридес выглядел впечатляюще. От мгновенного выброса адреналина в кровь сердце Эммы заколотилось в безумном ритме. С того ночного разговора на балконе ее преследовал образ полуобнаженного Кристо. Но среди бела дня он выглядел еще более аппетитно.

Эмме показалось, что на его лице впервые не читается та замкнутость, которую обычно выражали его черты, когда он оказывался рядом с Антеей. Сейчас Кристо, похоже, вел себя непринужденно. Ну, почти. Он склонился над листом бумаги, сосредоточенно наморщив лоб.

Двигаясь медленно и осторожно, чтобы не привлекать внимания Кристо, Эмма села, чтобы лучше его рассмотреть. То, что она увидела, заставило ее зачарованно замереть.

Кристо ловко провел карандашом пару линий — и на бумаге появилась собачья морда с почти комичным выражением тоски. Еще несколько точных штрихов — и к морде добавилось тело с короткими ногами и хвостом колечком. А под конец Кристо нарисовал большую кость — размером почти с саму собаку. И сразу стало ясно, почему у песика такой голодный взгляд.

Рисунок был хорош. Очень хорош. Собака получилась настолько живой, что Эмма представила себе, как та бегает по комнатам виллы, таская за собой эту огромную кость.

Антея звонко засмеялась от восторга. Эмма невольно улыбнулась в ответ. Девочка постепенно оттаивала здесь, на Корфу, и все чаще улыбалась. Но она пока оставалась замкнутой и застенчивой. Так замечательно было слышать ее смех!

Эмма бросила на Кристо любопытный взгляд. Сосредоточившись на девочке рядом с собой, тот не замечал, что за ним пристально наблюдают.

— Еще!

Антея была так взволнована, что опустилась на колени рядом с Кристо. Ее крошечная ручка легла на его мускулистое колено, когда малышка наклонилась, чтобы посмотреть на рисунок.

— Почему бы тебе не нарисовать друга для этой собаки?

Кристо протянул Антее листок со своим наброском и карандаш. После минутного размышления она кивнула, взяла маленькими пальчиками карандаш из его широкой ладони и начала рисовать на оставшемся свободном месте какое-то существо, напоминающее лохматую овцу.

Эмма смотрела на эту сцену, чувствуя, как замирает сердце. Нельзя сказать, что она очень сильно хотела стать матерью, но в этот момент Эмма представила Кристо в роли отца своих будущих детей, вообразила себе, как он обнимает их общего ребенка этими сильными руками.

Глядя на него, такого нежного и терпеливого в этот момент, Эмма ощутила боль потери. Глупо тосковать по придуманному образу. Тот Кристо Каридес, в которого она влюбилась, был лишь специально создан, чтобы заставить ее вступить в брак.

Тем не менее, наблюдая за своим мужем, Эмма не могла не тосковать при мысли о том семейном счастье, которым могла бы наслаждаться, если бы только тот Кристо, который завладел ее сердцем, был настоящим.

— Расскажи мне, что ты рисуешь? — спросил Кристо.

— Еще абака! Видишь?

Антея, высунув кончик языка, старательно водила карандашом, склонившись над листком. Дорисовав «абаку», она добавила еще одну фигуру, на этот раз с огромной головой и палками рук и ног, пояснив:

— И я!

Затем на листке появилась еще одна кособокая фигура.

— И ты!

Личико Антеи сияло, а на лице Кристо было написано удивление и удовольствие, отчего он выглядел моложе своего тридцати одного года, словно с его плеч спало невидимое бремя, заставлявшее быть слишком серьезным.

— У тебя замечательно получилось! — заявил Кристо. Посмотрев через террасу на старого кота Доры, он спросил: — Может, нарисуем кого-нибудь еще?

— Эмму! — Антея протянула ему синий карандаш. — Нарисуй Эмму!

Кристо поднял голову и встретился взглядом с Эммой. Проследив за его взглядом, Антея схватила рисунок, подбежала к шезлонгу и восторженно продемонстрировала Эмме собаку, нарисованную Кристо, и свои каракули.

Эмма улыбнулась, кивнула и похвалила девочку, а затем снова посмотрела на Кристо. Они обменялись взглядами, в которых читалось понимание и облегчение оттого, что Антея начала понемногу избавляться от своей замкнутости. Эмма на пару мгновений ощутила себя так, словно она и Кристо — на одной стороне, как будто их сблизила общая цель, словно они не были настоящими врагами.

Антея протянула рисунок Кристо. Но вместо того, чтобы добавить к нему еще что-то, он перевернул листок и начал рисовать на обратной стороне.

Антея увлеченно наблюдала, как на бумаге получаются линии, складывающиеся в знакомые черты. Когда Кристо закончил, Антея захлопала в ладоши:

— Хорошая Эмма!

Девочка взяла листок у Кристо и показала Эмме.

Это был замечательный портрет, учитывая, что он был выполнен толстым детским карандашом на дешевой бумаге. Эмме пришлось признать, что Кристо действительно талантлив. При этом ее внимание привлекла не только схожесть портрета с оригиналом, но и то, что на нем впервые в жизни Эмма выглядела настоящей красавицей.

Она недоуменно нахмурилась. Как это у Кристо получилось? Казалось, на портрете, несомненно, она, Эмма, и все же — не такая, как обычно.

— Прекрасная Эмма. — От этих слов Кристо она ощутила пробежавший по телу легкий трепет.