Женский приговор

Но все же неловко получилось. Можно подумать, если Василий Иванович Петров или Воробьев, то его служба в ДНД уже не такая героическая.

Дом встретил непривычной пустотой. Муж готовится к защите докторской, сын с товарищами, будем думать, тоже готовится к занятиям, а дочь гуляет с подружкой Валькой. Бабушка, слава богу, еще неделю в санатории своем вонючем. Надежда Георгиевна сначала злилась: где это видано – по два раза в год поправлять здоровье. Льготную путевку первый раз еще можно выбить, а второй – крайне проблематично. Сейчас пришлось полную стоимость оплачивать, но, ей-богу, оно стоит этих денег. «В следующий раз захочет, обручальное кольцо продам, а отправлю!» – рассмеялась Надежда Георгиевна и закружилась по комнате, как молодая. Ах, стать бы сейчас легче килограммчиков на десять и надеть юбку солнце-клеш, и завертеться так, чтобы было видно коленки. Боже, какие у нее были коленки… Сейчас, конечно, жиром заплыли, да и ни к чему они сорокалетней матери семейства.

Кстати, о юбках! Надежда Георгиевна достала стремянку и поднялась на антресоли. Так, старые обои, лампа, снова старые обои, связки пожелтевших газет, подписка на «Огонек» за черт знает какой год. И попробуй выброси эти бесценные сокровища! Надежда Георгиевна чихнула и достала чемодан со старыми платьями. Сейчас клетка снова входит в моду, а в чемодане как раз лежит солнце-клеш из шотландки. Ане должно быть хорошо, а если не понравится, расчехлим «Зингер», пока бабка в санатории, и быстренько сострочим что-нибудь интересненькое.

Она аккуратно стерла толстый слой пыли с чемодана и только раскрыла его, как вернулась Аня вместе с подружкой. Вид этой девочки огорчал Надежду Георгиевну и приводил в недоумение: дочь, конечно, не сахар, но она умная и тонко чувствующая личность, что привлекло ее в столь примитивном существе?

Начесом и ярким макияжем Валя отдаленно напоминала североамериканского индейца, а одета была хоть и сплошь в «фирму», но крайне безвкусно. Надежда Георгиевна знала, что ее мамаша – главный бухгалтер в «Интуристе», так что ясно, откуда у девчонки шмотки и почему она со своим интеллектом медузы учится в престижной школе. Только вот почему Анька с ней дружит, непонятно.

– Здрась, теть Надь! – сказала Валя, не прекращая жевать резинку.

Надежде Георгиевне захотелось сначала стукнуть девчонку по затылку, чтобы жвачка ее коровья вылетела у нее изо рта, потом умыть под холодной водой, причесать и только после этого здороваться. Но все это должна проделать родная мать, только она целыми сутками пропадает на работе, приносит дочке в клювике все, что та пожелает, и щебечет «моя куколка», «моя куколка». А из куколки-то черт знает что растет…

– Аня, предложи своей гостье чай, – сказала Надежда Георгиевна сухо. На «теть Надь» она откликаться не собиралась.

– Ой, а что это у вас? – бесцеремонная Валя зашла в комнату и уставилась на раскрытый чемодан.

– Это я хотела вечером сшить Ане юбочку из своей старой юбки, – сказала Надежда Георгиевна. Вдруг не все безнадежно и Валя поймет намек и уберется домой?

– А! Отпад! Не, ну клево! Прямо как из музея.

– Почему из музея? Вещи хорошие, просто мне уже не по возрасту, а Аня может носить. Сейчас юбку подгоним, потом достанем вот эту кофточку бабушкину… Аня, это настоящая Франция и настоящие кружева, нечего кривиться!

– Че, правда? – Валя взяла кофточку и приложила к себе. – Прямо как до войны, я в кино видела!

– Видишь, какого качества были раньше вещи?

– Да уж. А у вас они с какого времени?

– Давно. У нас в семье не принято выбрасывать хорошие и памятные вещи.

– Так, может, у вас и с этими, с кринолинами, платья есть? – Валя засмеялась. – Или эти, как их там, для мужиков? Знаете, такие колготки с круглыми шортиками?

Аня тоже засмеялась, а Надежда Георгиевна вспомнила, как сама была девчонкой, тогда действительно насмешить могло все что угодно.

– Представьте, Яша такой приходит в институт в чулочках, пышных таких штанах и камзоле…

– И шляпе с пером, – хихикнула Аня.

– Ага! А друзья такие: Яша, мы тебя не так поняли! А он такой: все нормально, пацаны, мама просто брюки постирала, пришлось папино одеть!

Девочки почти плакали от смеха, Надежда Георгиевна хотела сказать, что не одеть, а надеть, и смех без причины – признак дурачины, но вместо этого расхохоталась сама, представив, как приходит на работу в платье с кринолином и застревает в дверях.

– Ой, девчонки, ну посмотрите, красивые же вещи! – воскликнула она, выкладывая содержимое чемодана на бабушкин стол. – Налетайте! Сейчас еще достану, если ничего не приглянется, хоть посмотрите прежнее качество.

– Аньк, а вот это вообще супер! – Валя взяла летнюю блузку с оборками из шитья. – Прямо модный прикид.

Аня покосилась на мать.

– Конечно, Валечка, бери, если тебе нравится.

Надежда Георгиевна спустила с антресолей второй чемодан и, чуть поколебавшись, достала из шкафа коробку конфет, которую держала, чтобы подарить кому-нибудь, если возникнет необходимость.