Жернова. 1918-1953. В шаге от пропасти

Они сидели и молча смотрели друг на друга, при этом каждый знал, о чем думает другой. Все о том же: дочь с внучкой осталась на оккупированной территории, зять сгинул в первые же дни войны. Что с ними, как они и где — думай что угодно. Лучше бы не думать: не поможешь, но не думать не получалось ни у него, ни у нее. А молчать о своих думах они умели.

— Мда, — произнес Кукушкин, оперся о колени руками, встал. Затем предупредил: — К нам командующий сегодня должен приехать… Такое вот дело… — И вышел за дверь.

Начальство нагрянуло в полк ближе к вечеру — сам командующий воздушной армией генерал Новиковский с начальником политуправления армии дивизионным комиссаром Севским.

Генерал Новиковский был человеком грузным и одышливым, хотя еще совсем молодым — не старше сорока лет. О нем поговаривали, что для него сесть в самолет, хотя бы в тот же «кукурузник», чуть ли не подвиг. И это при том, что генерал начинал когда-то курсантом Качинского училища летчиков, но до полетов так и не дошел, направив всю свою энергию на комсомольскую работу, и на этой стезе сделал стремительную карьеру. Сперва был секретарем комсомольской организации училища, затем, вступив в партию, пошел по партийной линии, а когда Большая чистка открыла множество всяких вакансий, занял одну из них и попер, и попер. И вот теперь командует целой воздушной армией. И не плохо, надо признать, командует. В том смысле, что армия имеет новейшие самолеты, не испытывает недостатка ни в боеприпасах, ни в горючем, не говоря об остальном, полностью обеспечена летным составом, который постоянно пополняется, при этом молодых летчиков не бросают в бой с первых же их шагов в боевом полку, а месяц-другой натаскивают на полеты в самых сложных условиях, а уж потом, когда созреют, постепенно втягивают в боевые полеты под постоянным контролем бывалых пилотов. Поэтому в армии самые низкие потери и самый высокий показатель сбитых самолетов противника. Вот если бы этому генералу да современное видение воздушного боя, тогда бы цены ему не было.

Генерала и его свиту принимали в столовой — самом большом помещении, которое использовалось как по прямому назначению, так и для всяких мероприятий. В том числе и для разбора полетов.

Для начала Новиковский произнес большую речь, охарактеризовав военное положение на фронтах, в Европе и в мире в целом, затем перешел к самому главному: к награждению. Командир соседнего полка не ошибся: Кукушкину вручили орден Боевого Красного Знамени, летчиков и технарей не забыли тоже, исходя из заслуг каждого, а капитану Воронину — наконец-то! — сообщили, что ему присвоено звание Героя Советского Союза, но вручать награду будут в Кремле, куда он и должен не мешкая выехать.

Потом был собран внеочередной ужин, выпили, как водится, опуская в стаканы ордена, и полковник Кукушкин, видя благорасположение к нему и его полку генерала Новиковского, возьми да и напомни ему:

— Я посылал вам рапорт, Евгений Иванович, о том, что пора и у нас отказаться от троек и вводить боевые пары. Немцы — они ж не дураки, и опыт у них, так что в этом деле нас опередили. К тому же на практике нам же и доказали, что пары более приспособлены для современного воздушного боя, чем тройки, потому что…

Полковник Кукушкин еще не закончил фразы, когда заметил, как стало багроветь широкое лицо генерал-лейтенанта Новиковского. И одновременно стало сереть узкое лицо дивизионного комиссара Севского.

Но Кукушкин решил не отступать:

— Я понимаю, что этот вопрос сразу не решишь, для этого надо пересмотреть инструкции, но когда-то же необходимо это сделать. Хотя бы в порядке эксперимента. Я могу взять на себя ответственность организовать несколько таких пар из своих летчиков…

— Это как же вас понимать, товарищ полковник? — выдавил наконец из себя Новиковский, всегда весьма болезненно относившийся ко всяким предложениям снизу. Тем более высказанным в такой поучительной, можно сказать, форме. — Это что же получается по-вашему? Получается, что немцы для вас примером стали? Фашисты, значит, для коммуниста примером стали? Учиться у них вздумали? Так, что ли, вас понимать надо?

Хотя генерал говорил негромко, в помещении повисла такая тишина, что стало слышно, как воет в трубе ветер и шуршит по замерзшему стеклу окна снег.

Кукушкин понял, что завел этот разговор не к месту, но назад хода не было, обвинение ему брошено, и надо на него отвечать. И он ответил, глядя в побелевшие глаза командующего:

— Я не вижу ничего зазорного в том, чтобы учиться у сильного и грамотного противника, товарищ генерал-лейтенант. Петр Первый не считал зазорным учиться у шведов, товарищ Сталин говорил о заимствовании передового опыта у капиталистических государств. В своем рапорте на ваше имя я, как мне представляется, вполне аргументировано доказал, что тройки себя изжили, они препятствуют…