Жертвы

Здание надвинулось на нас темной громадой на фоне почти беззвездного неба, только светились янтарные прямоугольники зашторенных окон. Гонзалес тихонько свистнул, и из тени вышла молодая женщина. На вид ей было слегка за двадцать. Сзади из-под бейсболки свисал хвост светлых волос; тонкие черты лица, кожаная мотоциклетная куртка, джинсы, на ногах беговые туфли. Куртка выглядела великоватой, но позволяла прятать девятимиллиметровый пистолет в кобуре.

– Шейла Энтелл, – представил Гонзалес. – Проделала большую работу.

– Благодарю, сэр, – сказала Энтелл, глядя мимо нас на здание. – Вообще-то, я ничего не сделала.

– Мы называем это нормальной ситуацией, – возразил Майло.

– Этот субъект – псих? – спросила она.

– Псих с пистолетом, – уточнил Гонзалес. – Как я тебе и говорил. Они не думают, что возникнут проблемы; это просто дружеский визит.

– Ладно, – сказала Шейла Энтелл. – Дружеский визит так поздно?

– Это собьет его с толку, – объяснил Майло, – но я использую мягкий подход. Начну звонить прямо сейчас, чтобы избежать эффекта неожиданности.

Он позвонил. Ответа не было. Стёрджис перепроверил номер и повторил попытку.

– Возможно, он в ванной, – предположил Гонзалес.

Мы вчетвером двинулись в сторону дома. Соседние здания в обоих направлениях стояли с темными окнами. Люди разъехались на уик-энд. На занавесках одного из передних окон Кори пульсировали разноцветные сполохи. Телевизор в гостиной, как и сказал Гонзалес.

Майло попробовал позвонить еще раз. Безрезультатно.

Гонзалес повернулся к Энтелл.

– Ты уверена, что он там?

– Уверена, сэр. Я глаз не сводила с этой стороны здания. И не думаю, что он спрыгнул со второго этажа сзади.

– Он все еще может быть в ванной, Фрэнк, – напомнил Майло.

– А теща может стать моим лучшим другом, – проворчал Гонзалес. – Ладно, попробуй еще раз.

Майло сделал еще две попытки – ничего.

– Я зайду со стороны залива, – предложил Гонзалес, – может, увижу его оттуда… – Он снова посмотрел на Энтелл.

– Я уверена, что он там, сэр.

– Черт, – ругнулся Гонзалес. – Может, он спрыгнул с балкона, может, он один из этих, как вы их называете, раппеллеров… – Он помахал руками над головой. – Или кто-то помог ему с лестницей.

– Уильямс, – сказал Майло.

– Насколько нам известно, они пока еще приятели.

Гонзалес расстегнул куртку и дотронулся до своего служебного пистолета. Кобуру открывать не стал, просто коснулся оружия, будто хотел удостовериться.

– Я захожу с той стороны, проверяю задний двор. А ты, Шейла, бери лейтенанта Стёрджиса; вам остается самое легкое.

– Что именно, сэр?

– Передняя дверь. Думаю, никто не откликнется.

* * *

Энтелл пошла впереди, но когда мы приблизились к двери Кори, Майло втиснулся между ней и входом и знаком велел мне держаться сзади. Он нажал на звонок. Затем еще раз. Постучал, потом постучал сильнее. После третьей попытки дверь слегка приоткрылась. Вертикальная полоска света, чистая и яркая, разрезала темноту, как скальпель. Через щель донеслась болтовня по телевизору. Страстный женский голос сыпал словами вроде «совершенствование» и «улучшение».

Отступив на шаг, Майло достал свой «глок». С легким щелчком Шейла Энтелл высвободила из кобуры свое оружие.

– Только оставайся здесь, Алекс, – попросил Майло и мыском ботинка приоткрыл дверь еще на дюйм. – Мистер Кори? Это лейтенант Стёрджис.

Стало светлее, усилился голос женщины, предлагавшей товары с экрана телевизора.

«Мы вас любим, парни, но мы любим вас еще сильнее, когда у вас большой».

Майло открыл дверь еще на несколько дюймов. Подождал. Раскрыл пошире, чтобы можно было войти. Движением ладони остановив Энтелл, шагнул внутрь, держа пистолет перед собой.

Секунду спустя мы услышали его голос:

– Ох, черт…

* * *

Ричард Кори сидел, развалясь на диване, лицом к телевизору с плоским экраном. Справа от него стояла чаша с попкорном, возле ног аккуратно выстроились пять пустых бутылок из-под пива.

Кроме серого махрового халата, на нем ничего не было.

Макушка была проломлена; больше пострадала задняя часть, чем передняя. Диагональная рана. Я представил себе удар в полную силу, который нанес сверху кто-то, стоявший сзади.

Костные обломки образовали неровный зубчатый ореол. Мозговое вещество выглядело пестрым сгустком белесовато-ржавого оттенка.

Челюсть отвисла. Те участки кожи, которые не покрывала запекшаяся кровь, приобрели цвет серого пластика.

На кухонной стойке лежала испачканная высохшей кровью раздвижная черная дубинка из поликарбоната. Полиция называет такие «жезлами», а департамент закупает оптом. Оружие убийства аккуратно выложили на туалетное полотенце, словно напоказ. Пятна крови покрывали диван и ковер, множество мелких брызг запачкали потолок. В одних местах они были красными, в других – серыми. Словно Джексон Поллок решил стать убийцей.