Жестянка

В антрацитовом небе Жестянки среди ещё не изученных и, по большей части, безымянных созвездий плыла чужая луна. Ишь, как располнела... Впрочем, она уже давно своя, привычная, почти родная. Ароматы шашлыка разносились по гарнизону и дальше, этой ночью, пожалуй, все шакалы округи сойдут с ума, при голодном желудке запах жареного мяса воспринимается почти так же остро, как запах свежей выпечки. В своём жилище глухо кашлянул Камиль. Не спится мастеру. Давай, братан, выздоравливай, выходи во двор к ребятам, пока всё не съели.

— Кстати, о сталкерах! — вспомнил о чём-то Мустафа, откладывая в сторону первый пустой шампур. — А заодно о гипотезе Казанникова о том, что серьёзные объекты и опорные точки нужно искать на окружности радиусом сто от нас.

— И от Переделкино, — напомнила Ирина.

— Да обсуждали уже всё это, мелочёвку и ближе можно найти, — пренебрежительно отреагировал Спика.

— Подожди-подожди! — группер-два не торопился брать вторую порцию, желая поделиться чем-то важным. — Смотрите, оба новых объекта расположены к востоку от нас. А к западу? Считаю, что вероятнее всего их симметричное расположение. И ближний — почти в нашей зоне влияния.

— Как же... Это зона влияния сталкерских групп, — не согласился с командиром Ян. Виталий пока помалкивал, предпочитая слушать ветеранов и почти ветеранов. — Если так, то сталкеры давно всё обнаружили и выгребли.

— Гм... Казалось бы, очевидно. Что-то в этом есть, — откликнулся я. — Но не факт, что выгребли. Кто из вас по доброй воле и непонятно зачем мотанулся бы на сотню вёрст? Только если есть точная информация, а это маловероятно.

— Согласен с Денисом, сталкеры и промысловики в такие концы не ходоки, — кивнул мне Спика. — На большую дальность вообще ходоков не найдёшь, все к базам приклеены, кроме нас. Сталкерам интересен сектор наибольшей вероятности приземления «краснух» и мародёрка на полигоне, а это гораздо ближе к магистрали. Вот эту область они и называют Зоной.

— Так-то оно так, проверить бы версию реальным делом, разведкой... — размечтался Мустафа.

— Интересно, как ты себе такой рейд представляешь? — со скепсисом в голосе поинтересовалась Кретова. — Это к востоку земли свободные, а к западу... Сталкеры живут бандами на хуторах, и ни одно их этих поселений, кроме базы «северян», нам неизвестно, карты хуторов нет. Нарвёмся достаточно быстро, у них наверняка существует какая-то система оповещения. Заметят одни, и о рейде тут же узнают все остальные, начнётся облава. Придется обходить с севера, делать офигенный крюк, а там Чёрные горы.

Она права. Мы эти величественные горные вершины при выезде на полигон наблюдаем каждый раз. И это проблема для дальнего поиска, потому что возможный объект к «чистому западу» от Пятисотки будет спрятан за высокими пиками и глубокими ущельями.

— А что насчёт дальнего западного объекта? — напомнил всем Ян. — Там наши сталкеры не бродят.

Кретова усмехнулась.

— Не волнуйтесь, мальчики. Просто и там не будет. Зато там немецкие сталкеры бродят со злыми лицами и «шмайсерами» наперевес. Правда, мы не знаем, как у них расположены сектора приземления. Даже цвет парашютов не известен.

— Синие, — вставил Мустафа.

— Хоть сиреневые! Да и Волков ничуть не дурнее нас, он уже подсуетился и разведгруппу на юго-запад от городка выслал, точно вам говорю, — планомерно остужала поисковый запал Ирина. — Или скоро вышлет.

— Как и германцы, если и они уже знают про объекты, — сказал Мустафа.

— Вот только про немцев сейчас не надо, а? — взмолился я. — У меня уже мозг кипит от германской проблематики.

— Эк тебя задело, — посочувствовал Ян.

Промолчав, я лишь кивнул.

И тут раздался голос молчавшего до этого момента Виталия.