Жестокие игры

Все вокруг было как в дурном кино, все персонажи, что меня окружали — смешались в психоделическое полотно. И как-то вдруг оказалось, что настоящие и надежные здесь только Павел и Виталька. Уже не было сомнений, что этот парень, что крепко держал меня за руку, пришел сюда только из-за меня и не выпустит, пока не выдернет из этого ночного кошмара. А по ту его сторону меня ждал тот, кого я любила и продолжала любить. Тот, кто сам стал моим кошмаром… сладким, желанным, долгожданным…

Он стоял в комнате охраны, напичканной мониторами, как космическая станция из фантастического фильма.

— Ты, что ли, Ромео? — спросил его сопровождавший нас охранник с усмешкой, когда мы вошли, но его ухмылка погасла, когда, кроме Витали, в операторской обнаружились еще пара мужчин в деловых костюмах. Еще один охранник стоял рядом с Громом с вытянутым лицом и тёмно-серым рюкзаком в руках — Что здесь происходит?

— Это за ними пришли, — крутанул подбородком от Витали к нам парень в черной униформе. —  Серьезные ребята.

— Это твое?.. — спросил Грома, игнорируя охранников, один из тех, что в костюме.

Мой бывший сосед моргнул, и «костюм» спокойно забрал рюкзак у, кажется, ошалевшего охранника. Открыл его, заглянул и безразлично уточнил:

— …Тут всё?.. — получил в ответ отрицательный нервный жест и пристально посмотрел на оператора этой охранной богадельни.

Тот вынул из нагрудного кармана несколько сложенных вдвое купюр. Мужчина повернулся к Витале с немым вопросом на лице и получил едва заметный кивок. Я видела, как напряжен Гром, как играли желваки на его лице, побелели стиснутые в узкую линию губы — он был взбешен, и его взгляд на меня был очень недобрым. Я даже попятилась, но Павел все еще крепко держал мою руку, не позволяя выпасть из реальности и давая хоть какую-то опору и гарантию безопасности.

— …Надеюсь, недоразумение исчерпано, — утвердил незнакомец в дорогом костюме так, что и в голову не пришло бы оспорить. И этот серьезный дядька это знал: окинул нейтральным взглядом обоих охранников и бросил равнодушно: — Прошу, — жест рукой предназначался нам троим.

Павел повернулся и подтолкнул меня к выходу. Следом вышел Виталя. Я кожей чувствовала, как он смотрел на меня. В комнате охраны клуба явно произошло что-то очень нехорошее и значительное, и, похоже, еще ничего не закончилось, и всему виной… была я? Что-то точно случилось, пока Виталя ждал меня, затеяв эту облаву. И еще эти деньги… там было несколько пятитысячных купюр. Может быть, пять или шесть — я не присматривалась. Что все это значит? Что происходит?

Я терялась в загадках. И потерялась совсем, когда двое представительных мужчин уже на улице вернули Витале рюкзак, пожали руки и с доброжелательными искренними улыбками сказали:

— Виталий Семенович, будьте осторожнее в другой раз, но звоните, если что.

— Спасибо, Глеб Борисович, Артем Дмитриевич, — пожал обоим руки Гром. — Могу попросить еще об одной услуге?

— Конечно, — ответил тот с готовностью, будто его не просто спросили, а отдали приказ.

— Пашку домой отвезите, чтобы без хвоста. И присмотреть бы.

— В лучшем виде, Виталий Семенович, — почти отрапортовал мужчина и перевел взгляд на Павла: — Ждем вас в машине, — развернулся и вместе с другим сел в машину метрах в десяти.

Мы все молча проследили за ними взглядом: Виталя — чуть тревожно, мы с Пашей — недоуменно. Потом так же уставились на Грома.

— Забирай сумку, — накинул он другу лямку рюкзака на плечо, — и езжай домой. Никуда не выходи, на звонки не отвечай, к двери не подходи. Жди меня…

В последних словах смысла слышалось больше, чем могло показаться постороннему, но мои чувства были так обострены, что словно читала его мысли — он просил не задавать сейчас вопросов… потому что здесь я? Парни «поговорили» глазами, и Паша, наконец, отпустил мою руку.

— Я могу отойти… — предложила тактично и отступила.

Но оба, едва выпустив из зоны своего внимания, дружно схватили меня за руки и дернули к себе с категоричным протестом:

— Нет!

«Стой тут» и «попробуй только отойти» прозвучало тоже хором, и держали меня теперь две крепкие руки.

— Пора, — кивнул на джип Виталя.

— Марин, — проигнорировав вежливое «свали уже отсюда», повернулся ко мне Павел, — если этот придурок что-то опять скажет — не слушай его. Он иногда бывает… не в себе, ты тогда его по имени зови. Громко так ори, чтобы в себя пришел, поняла? — Я кивнула, но это не удовлетворило Павла. Он тряхнул меня за плечи, заглядывая в глаза: — Ты поняла меня?! Ори «Виталя», пока не поймешь, что он с тобой! Ясно?! Или, если что, мне звони… — он быстро достал из кармана джинсов сотовый и что-то набрал — спустя пару секунд зазвонил мой телефон. — Все, Марин, — парень неожиданно обнял меня крепко, и, словно мазнул словами, чуть слышно шепнул: — Поговори с ним, — а потом выпрямился, дружески шлепнул Виталю по плечу и пошел к машине.

Мне сразу стало не по себе. Я не смотрела на Грома, хотя чувствовала его взгляд, упорно провожала глазами его друга, а потом и джип, пока его было видно.