Жилец

Собравшись с духом, хозяйка тихо подошла к окну. Да, мистер Слут был прав. Туман уплывал вверх – лондонские туманы иной раз ведут себя непредсказуемо и загадочно. Жилец резко отвернулся от окна.

– Пока мы беседовали, миссис Бантинг, я забыл сказать вам одну важную вещь. Пожалуйста, приготовьте мне на вечер стакан молока и два-три бутерброда. Ужин мне не потребуется, потому что после прогулки я, скорее всего, поднимусь сразу наверх и приступлю к весьма сложному опыту.

– Очень хорошо, сэр. – И миссис Бантинг вышла.

Спустившись в холл, куда, пока они с Бантингом стояли на крыльце, нанесло тумана, миссис Бантинг не пошла прямо к мужу, а повела себя очень странно – прежде она никогда так не поступала. Она приблизилась к вешалке и прижалась разгоряченным лбом к холодному зеркалу. «Что же делать? – простонала она едва слышно. – Я не могу этого вынести! Не могу!» Терзаясь страхами и тайными подозрениями, она, однако, ни на секунду не допускала мысли о поступке, который положил бы конец ее мукам.

В истории криминалистики известно очень мало примеров, когда женщина выдавала преступника, который искал у нее убежища. Робкие и осторожные, женщины нередко прогоняли преследуемых от своих дверей, но не выдавали их преследователям. Собственно, женщины молчат всегда, за исключением тех случаев, когда преступник руководствуется жаждой наживы или мстительностью. Женщина считает себя в большей степени личностью, чем членом общества, поэтому гражданский долг не слишком обременяет ее плечи.

А кроме того… кроме того, миссис Бантинг по-своему привязалась к мистеру Слуту. При виде хозяйки с подносом его печальное лицо оживляла время от времени тусклая улыбка, и это приятно удивляло и трогало миссис Бантинг. Эти… эти страшные происшествия в городе заставляли ее страдать, но в промежутках между ними она никогда не боялась, а только жалела мистера Слута.

Не раз, лежа ночью без сна, она задавала себе одни и те же вопросы. В конце концов, за свои сорок с лишним лет жилец должен был обзавестись какими-нибудь знакомыми. Она не знала даже, есть ли у него братья или сестры; друзей не имелось, это ей было известно. Но каким бы он ни был чудаком, он всегда вел (так полагала миссис Бантинг) спокойное, незаметное существование… до сих пор.

Что вызвало в нем перемену, если она действительно произошла? К этой загадке миссис Бантинг мысленно возвращалась вновь и вновь. И еще один вопрос, к тому же очень страшный: почему он не возвратился со временем к своему прежнему «я» и не стал вновь тихим, безупречным джентльменом? Хорошо бы это случилось! Хорошо бы!

Она стояла в холле, охлаждая стеклом горячий лоб, а в мозгу с лихорадочной скоростью сменяли друг друга мысли, надежды и страхи. Она вспомнила, как юный Чандлер сказал на днях, что история не знает второго такого странного убийцы, каким показал себя Мститель. Они с Бантингом, а также малышка Дейзи как зачарованные слушали Джо, когда он рассказывал об известных серийных убийцах как в Англии, так и за границей (прежде всего за границей).

Одна женщина, которую все вокруг считали симпатичной респектабельной особой, отравила не меньше пятнадцати человек, чтобы завладеть их страховкой. Джо рассказывал также ужасную историю о солидной и жизнерадостной паре, хозяине гостиницы и его жене, которые жили на опушке леса и ради ценностей и платья убивали бедных путников, искавших убежища под их кровом. Но во всех этих случаях убийцы, будь то мужского или женского пола, руководствовались сильным мотивом. Почти всегда это была жажда наживы.

Наконец, вытерев лоб платком, она вошла в гостиную, где сидел, покуривая трубку, Бантинг.

– Туман немного рассеивается, – произнесла она принужденным тоном. – Надеюсь, там, куда добрались сейчас Дейзи и Джо, видимость получше.

Но Бантинг покачал головой:

– Ну, нет. Ты, Эллен, и представить себе не можешь, что творится в Гайд-парке. Думаю, скоро мгла вернется и сюда!

Миссис Бантинг подошла к окну и отодвинула занавеску.

– Как бы то ни было, на улице появился народ, – заметила она.

– На Эджвер-роуд дают замечательное рождественское представление. Я как раз хотел спросить, не сходить ли нам туда вдвоем.

– Нет, – глухо отозвалась жена. – Мне и дома неплохо.

Она прислушивалась, ожидая, что на лестнице раздадутся шаги жильца. Наконец звуки донеслись из холла. Подбитые резиной башмаки ступали легко и осторожно. Бантинг встрепенулся, только когда за жильцом захлопнулась входная дверь.

– Никак мистер Слут собрался на прогулку? – Он обратил к жене удивленное лицо. – Бедный джентльмен просто напрашивается на неприятности! В такие вечера нужно держать ухо востро. Надеюсь, у него хватило ума оставить деньги дома.

– Мистер Слут не в первый раз выходит из дому в туман, – мрачно заметила миссис Бантинг.

Эти чересчур верные слова вырвались у нее невольно. Она испуганно повернулась к Бантингу, чтобы посмотреть, как он их воспримет. Но Бантинг оставался безмятежен, словно пропустил ее замечание мимо ушей.