Жюль Верн

- Товары - это хорошо, - согласился Корманвиль. - И золото - тоже неплохо. Но вот оружие... не понимаю, о каком оружии вы говорите.

- О ружьях, пушках, - лукаво подмигивая собеседнику, ответил Жюль. Вы, кстати, обратили внимание, как часто употребляет огнестрельное оружие почтенная Америка? Против негров и индейцев, которым она не дает спокойно жить. Вы с головой ушли в ваше кораблестроение и не видите, что делается за бортом ваших судов. Восемь десятых всего флота Британской империи, например, служат целям захвата и подчинения.

Корманвиль возразил:

- Я имею в виду добрую, хорошую торговлю, я имею в виду крепкие, большие корабли, культурные связи между народами, я мечтаю... Чему вы улыбаетесь?

- Моим собственным мечтам, - ответил Жюль. - Спаси вас бог от такой практики! Я, как вам известно, немножко юрист, я неудачник, и, быть может, моя удача в том, что я неудачник-юрист!

- Вас ждет удача на другом поприще, - сказал Корманвиль.

- Где? Когда? - спросил Жюль. - Только одному вам скажу вполне откровенно, потому что чувствую к вам сердечное расположение: мои мечты о деятельности в области науки похожи на ваши корабли. Я нагружаю их продуктами моей фантазии; фантазия эта осуществляется, - все осуществляется рано или поздно, - и мое ружье, отправленное для охоты на диких зверей, будет употреблено во зло: из него станут палить в людей. Порою я думаю, грустно продолжал Жюль, - что должна появиться совершенно новая наука наука перестройки всего мира, наука о том, как сделать людей счастливыми...

Он пожал плечами, выжидательно глядя на собеседника.

- Вот вы инженер, - продолжал он, - вы умеете хорошо и надежно строить корабли. Люди других профессий оснащают ваши корабли всеми чудесами современной техники; я говорю - чудесами, так как и в самом деле чудесно все, что делают мозг и руки человека. На вашем корабле проводят освещение, возможно, электрическое, устраивают разные средства связи со всем миром...

-Какие именно? - прервал Корманвиль.

- Не знаю, это надо придумать, исходя из того, что сделала наука сегодня. Пока мы придумываем нечто теоретическое, люди практически опередят нас. Фантазия опередит технику, вот увидите! Ваш корабль в состоянии делать сказочное количество миль в час. Он уходит под воду. Но дело не в этом...

- В чем? - нетерпеливо спросил Корманвиль. - Я слежу за ходом вашей мысли, она оригинальна, умна, - продолжайте!

- Для чего все это, вот что не ясно для меня. Достаточно ли одной техники для счастья человека? Вот вы инженер; у вас есть знания, вы мечтатель. А если вы о чем-то мечтаете, значит, вы что-то можете. Мечта родится в сознании человека тогда, когда он уже, пусть и неясно, видит нечто в будущем. Мечта - крылья. Это аппарат, для летания в области догадок и предположений. Скажите, в каком государстве, при каких обстоятельствах вы сполна станете инженером? Подумайте сами над сутью слова: инженер. Не просто, не только наименование профессии, но и способность потрудиться ради того, чтобы, скажем, корабль был построен по образцу мечты всего человечества! Ох, как трудно мне выражать мысли, как мало я знаю, мой друг!

- Любопытно быть инженером на необитаемом острове, - произнес Корманвиль и рассмеялся. Жюль пытливо оглядел его, ударил в ладоши.

- Браво! - воскликнул он и стал аплодировать. Надар и Онорина удивленно посмотрели на него. - На необитаемом острове! Чудесно! В каком-то мире, где об юристах и понятия не имеют, адвокаты там вовсе не нужны, потому... потому... - он щелкнул пальцами.

- Робинзон уже написан, - вздохнув, словно сожалея об этом, сказал Корманвиль. - Робинзона читают мальчики на всем земном шаре, эта книга своеобразный учебник для детей, нечто вроде поваренной книги: как сделать вещи, когда продукты для этого имеются. Выражаясь языком книги для хозяек, как сварить суп, если для этого...

- Мы близко подошли к какой-то серьезной идее, - сосредоточенно проговорил Жюль. - Кстати, - Робинзон. Он строил и добывал для себя, только для себя одного. Он думал о своем благе, - потом он занялся колониальной политикой. Советую еще раз прочесть эту книгу. Я, говоря с вами, имею в виду общество, группу людей, для блага которых работает инженер Корманвиль. Погодите, постойте, одну минуту, - а что, если вы сейчас находитесь в положении Робинзона! Вы думаете только о себе. Гм... В таком случае недалеко и до мысли, что техника поможет человеку во всех его затруднениях. Не так? Если не так, тогда что же именно?

- Будем честно исполнять то, что нам поручено, - сказал Корманвиль.

- И мечтать, - добавил Жюль. - Вы на верфях, а я за письменным столом. Ничто не пропадет бесследно, один вид энергии переходит в другой. Будем пчелами: с каждого цветка по капле нектара. Идущие за нами будут работать лучше, они исправят нас там, где мы ошиблись, но мы обязаны кое-что приготовить для них.