Жюль Верн

- Важно знать, что именно приготовить для потомков, - сказал Корманвиль. - До сих пор мы видим нечто другое: большая группа людей думает и заботится о себе, и получается так, что она тем самым полезна своим единомышленникам. Я думаю о народах...

- Народам поможет наука, - произнес Жюль.

- Правильно, - вмешался Надар. - Наука и техника, ничто больше. На следующей неделе мы летим на моем воздушном шаре, - хотите?

- Что ж... - неуверенно, поглядывая на Онорину, сказал Жюль. - С удовольствием.

- А это не опасно? - встревоженно обратилась к Надару Онорина.

- Со мною совсем никакой опасности, - хвастливо проговорил Надар, закручивая свои усы. - Может быть, угодно будет и вам, мадам?

- Оставьте меня в покое! И не соблазняйте Жюля! Полет Жюля с Надаром на "Гиганте" состоялся несколько лет спустя. Онорина отговорила своего мужа от полета перед тем, как ему отправиться в путешествие.

- Но ведь мое путешествие опаснее, - убеждал Жюль.- Чужая страна, чужие люди... А Надар...

- Вот именно - Надар,- повторила мадам Верн.- Сумасшедший человек, на которого нельзя положиться. Он тут такое мне говорил! Хорошо, что ты ничего не слышал.

Глава восемнадцатая

КАНУН ВТОРОГО РОЖДЕНИЯ

Жюль побывал в Лондоне, Глазго, он посетил лондонские верфи, где видел на стапелях строящийся гигантский пароход "Грейт-Истерн"; на нем он, и сам о том не подозревая, позже совершил путешествие в Америку. Жюль выходил в море на маленьких и больших судах и большую часть времени проводил в машинном отделении, изучая работу механизмов. Жюль посетил угольные и железнорудные шахты, прядильные фабрики, доки на Темзе. Все виденное произвело на него сильное впечатление, но впечатление наиболее глубокое оставил в нем бесхитростный рассказ матроса, пережившего ужасы кораблекрушения. И когда Жюль спрашивал себя; почему рассказ этот действует на него сильнее и глубже реальной действительности, то отвечал так: "Реальное, виденное мною, представимо, его я и сам могу изобразить, но испытанное человеком... - Здесь необходимо самому быть в его положении, чтобы отказаться от домысла и выдумки - необходимейших элементов искусства. Американский писатель Эдгар По - отличный талантливый выдум-Щик, но его выдумка нереальна, он выдумал выдумку, его фантазия лишена научной опоры. Я и сам в состоянии придумать любое происшествие в пределах Африки или Америки, но переживания человека должны быть изучены. Потому-то на меня так сильно подействовал рассказ матроса, пережившего кораблекрушение". Жюль пополнел, отпустил бороду.

- Вы похожи на профессора, - почтительно сказал Барнаво.

- Прежде всего - не вы, а ты, а потом - я не похож на профессора.

- Простите, я хотел сказать - на академика, - поправился Барнаво. - Вам нужно пустить по животу золотую цепочку, надеть очки - непременно золотые, взять в руки портфель и начать переделывать законы. Беззаконие, насколько мне кажется, состоит в том, что очень много законов. С каждым годом их становится все больше. Это как прутья железной решетки, за которой сидит ни в чем не повинный человек. Вы хотели рассказать о матросе... Вы многое видели, сударь!

- Я видел фабрики, заводы, верфи, я двадцать суток провел на корабле, меня дважды укачало до полусмерти. Я видел рабочих, инженеров, техников, все это очень интересно и поучительно, но самое интересное... Садитесь и слушайте.

Валентина и Сюзанна сели подле матери на диване. Барнаво расположился на полу, на огромной пушистой шкуре белого медведя.

- Шесть суток носило моего матроса по океану, - начал Жюль. - Он держался за обломки разбитого корабля. Он пил собственную кровь, надкусывая язык, и все же не терял надежды на спасение, хотя ежеминутно был готов к смерти. На седьмые сутки его прибило к берегу. На кого он стал похож! Спина сожжена солнцем, разъедена солью, волосы выпали, зубы расшатались, язык распух. Матрос спал на берегу двое суток подряд, - лег и сразу уснул. Проснувшись, он направился на охоту. Он полз подобно червяку и вскоре достиг деревни, где жили дикие племена. Они приняли его за божество, - он научил их многим полезным вещам, он был с ними добр и ласков. Он прожил у дикарей полтора года и очень неохотно расстался с ними. Спустя год, когда ему довелось плыть мимо этого острова, он попросил капитана высадить его на берег и на обратном пути снова взять на борт. Капитан отказал в этой просьбе. Что же делает матрос? Он прыгает за борт и плывет к острову, к своим друзьям.

- Воображаю, как они встретили его, - заметил Барнаво.

- Должен огорчить тебя, - сказал Жюль. - Мой матрос нашел только двух дикарей, все остальные, а их было сто пять человек, погибли в бою с англичанами. Англичане хотели - поработить этих мужественных, умных, великодушных людей, но они встали на защиту свою с оружием в руках - с пиками, самострелами, топориками... Горсточка европейцев разбила островитян. Двоим удалось спастись. Мой матрос звал осиротевших друзей к себе, на свою родину, но они отказались. "Тогда я останусь с вами", - сказал он.

- Правильное решение, - заметил Барнаво.