Живая мишень

Он заметил, что машина немного выровнялась при резкой потере веса. Хорошо. Но теперь он увидел один из окровавленных ботинков Квика, нависающий над рамой ветрового стекла. Плохо.

— Томми? — произнес Хок в свой микрофон, моля Бога, чтобы связь еще работала.

— Господи Иисусе, — сказал Квик дрожащим голосом.

— Да. Я понимаю. Главное держись.

— О господи, Шкипер. — Мне… мне кажется… у меня рука… сломана. Мне очень трудно держаться…

— Только не шевелись, Томми. Просто держись, я спасу тебя. «Видоумэйкер»? «Флайбэби»? Прием!

— Прием, — послышался лаконичный ответ одного из парней, все еще сидящих в прицепе для пехоты на краю расселины.

— Как вы там, в порядке? — спросил Хок.

— Мы все боимся пошевелиться, сэр, — ответил Гудвин.

— Да, это разумно. Положение хреновое. Вы там ничего не видите вокруг?

— Охрана приближается. Осторожно, но все же приближается.

— Слушайте внимательно, — сказал Хок. — У вас там, в прицепе, есть альпинистское снаряжение — веревки, крючья, карабины. Привяжите один конец веревки за что-нибудь, только за такое, что хорошо прикручено! Потом пусть двое выпрыгнут из двери — один в полный рост, другой пригнувшись. Пусть начинают стрелять сразу же, как только выйдут. Не надо длинных очередей. По три пули за раз вполне достаточно, экономьте патроны. Те, кто останутся в прицепе, должны прикрыть третьего парня, который выйдет две секунды спустя, побежит прямиком к стальному мосту и привяжет канат. Поняли?

Хок услышал резкий скрип наверху. Кабина опустилась приблизительно на фут, возможно, больше, отчего у Алекса снова сжался желудок. Никто не сказал ни слова.

— Уфф, шеф, прием, — произнес наконец Гудвин, нарушая напряженную тишину. — Канат прочно закреплен в прицепе. Привязан к кольцу в полу. Я побегу с канатом к мосту. А что относительно потери массы, когда мы все попрыгаем…

— Нам больше ничего не остается, Ронни. Вы готовы?

— Да, да, сэр, — сказал Гудвин.

— Тогда вперед.

Это заняло, вероятно, две минуты, но в висящей над пропастью кабине казалось, что прошло более двух часов, прежде чем прекратились автоматные очереди и Алекс снова услышал голос Гудвина в наушниках.

— Веревка привязана к мосту, шеф. Крепко. Мы сняли шесть охранников, никого больше не осталось. Мы зачистили плато.

— Хорошо. А теперь сбрасывай страховочный канат сержанту Квику. Он все еще висит на крыше, держась за пулемет сломанной рукой. Так что сделай это как можно быстрее.

— Вас понял. Второй канат бросим вам, шеф. Э-э — а что с командиром Паттерсоном? Мы слышали…

— Ничего. Двух канатов хватит. Он, м-м-м…

— За Бога и за родину, шеф. Я понимаю, — вздохнул Гудвин.

54

Рейс 00

Халид снял наушники, поднял руки над головой и потянулся, глубоко зевнув. Он посмотрел на Джонни Адара, сидящего в кресле второго пилота, и улыбнулся. Теперь они летели на большой высоте. Под ними тянулась широкая гряда облаков. Самолет шел на нормальной крейсерской скорости, чему способствовал слабый попутный ветер. Они должны были опуститься сквозь эту густую пелену облаков, чтобы совершить запланированное в 09:00 часов по местному времени. Остается полчаса. Как раз достаточно, чтобы выпустить пар, выпить чашку кофе и немного расслабиться.

Халид протянул руку к своему черному кожаному чемодану и вынул конверт, который босс дал ему в ангаре. Инструкции. Бин Вазир просил его не распечатывать конверт до 08:30 часов — как раз в это время он должен был спуститься до 35 000 футов. На этой высоте встретить цель. У него остается добрых десять минут, чтобы отдохнуть. А потом уже спуск и намеченное рандеву в воздухе.

— Теперь эта машина твоя, — сказал Халид, откидываясь на своем кресле и передавая управление Джонни. — Может быть, хочешь кофе?

Он не спросил об этом доктора. Сунг крепко спал в своем кресле уже часа два.

— Не откажусь, капитан, — сказал Джонни с присущей ему дерзкой усмешкой. — Подъем-то был ранний.

Халид вручил ему конверт.

— Постарайся не вскрывать его до моего возвращения.

— Ты что, испытать меня хочешь, шеф?

— Наверное.

— Когда-нибудь ты сможешь довериться мне, шеф.

— Да. Когда-нибудь. Брось смотреть на автопилот, лучше следи за этим, — сказал он, постучав по дисплею недавно установленного прибора. Это было устройство под названием РАЦ-радар обнаружения цели, которое применяется военными. Халид сказал бин Вазиру, что обнаружить другой самолет здесь, посреди Тихого океана, будет почти невозможно без этого радара. Устаревшая бортовая РЛС годилась только для одной цели — определения встречных погодных условий. Определить же с ее помощью местонахождение другого самолета в необъятном пространстве было очень трудно даже при благоприятной погоде.

— Перехват его координат будет невозможен еще примерно двадцать пять минут. — На коленях Адара лежал график координат полета цели, отмеченных красными чернилами.

— Да, правильно. Следи за координатами. Мы живем в странном и изменчивом мире.

Халид протиснулся мимо Сунга, спящего на откидном сиденье, и открыл дверь кабины. Он бросил еще один взгляд на второго пилота, улыбнулся и вышел, захлопнув за собой дверь.

Глаза Сунга тотчас же открылись.