Читаем Жизнь графа Николая Румянцева. На службе Российскому трону полностью

– Сущую правду, ваше величество; я участвую в нем и должен показать вид, что участвую, в виду моей должности, ибо как мог я узнать, что намерены они делать, если бы не притворился, что хочу способствовать их замыслам? Но не беспокойтесь, – вам нечего бояться: я держу в руках все нити заговора, и скоро все станет вам известно. Не старайтесь проводить сравнений между вашими опасностями и опасностями, угрожавшими вашему отцу. Он был иностранец, а вы русский; он ненавидел русских, презирал их и удалил от себя; а вы любите их, уважаете и пользуетесь их любовью; он не был коронован, а вы коронованы; он раздражил и даже ожесточил против себя гвардию, а вам она предана. Он преследовал духовенство, а вы почитаете его; в его время в Петербурге не было никакой полиции, а ныне она так усовершенствована, что не делается ни шага, не говорится ни слова помимо моего ведома; каковы бы ни были намерения императрицы, она не обладает ни гениальностью, ни умом вашей матери; у нее двадцатилетние дети, а в 1762 году вам было только семь лет.

– Все это правда, – отвечал он, – но не надо дремать.

На этом наш разговор и остановился».

Павел I дал распоряжение предоставить графу Палену чрезвычайные полномочия для предупреждения всяческих случайностей.

Когда граф Пален ушел из кабинета, император срочно вызвал из опалы преданного ему графа Аракчеева и генерала Линденера, но граф Пален узнал об этом распоряжении и приказал на заставе задержать их.

Павел I запер двери в покои императрицы, потом запер двери к Анне Лопухиной, спокойно вернулся в свою спальню, помолился и лег спать, вовсе не подозревая, что наступила последняя ночь в его жизни, с 11 на 12 марта 1801 года.

Книга третья

Во времена императора Александра I

Часть первая

Негласный комитет – молодые реформаторы

После того как орава пьяных офицеров задушила императора Павла шарфом одного из заговорщиков, граф Пален направился в покои великого князя Александра, чтобы возвестить тому, что он может занять императорский престол. Войска были выстроены, нужно объяснить, что произошло во дворце – император мгновенно умер от апоплексического удара, Александр I занимает престол, а подданные должны принести присягу на верность императору и Отечеству.

Александр Павлович лежал в постели, он слышал шум, вскрики, догадывался о том, что вблизи происходит что-то ужасное и противоестественное. Он знал о заговоре против его отца, граф Пален много раз говорил ему об этом, он согласился на отречение отца от престола, но при условии, что отец удалится в усадьбу, будет заниматься любимыми делами, разводить сад, ему будет обеспечено почетное место в обществе, он будет встречаться с детьми и женой, но не станет управлять страной. Император должен быть другой. А каким он должен быть? Он не знал…

При виде вошедшего графа Палена Александр Павлович помрачнел, а то, что рассказал ему граф Пален, привело его в бесчувственное состояние – подобного он не ожидал.

Весть быстро разнеслась по Михайловскому замку. В комнату вбежала великая княгиня Елизавета Алексеевна, придворные, слуги…

Великий князь Александр молчал, лихорадочно перебирая всю свою короткую жизнь… Граф Пален что-то говорил, умолял, а великий князь Александр вспоминал торжественные слова поэта Державина «Будь на троне человек!», произнесенные, как только он родился, и бабушку Екатерину, которая не уставала повторять, что Александром она назвала его в честь святого Александра с качествами героическими. Александр Невский отличался мужеством, настойчивостью, ловкостью, он громил шведов и немцев, пользовался уважением у татар, а слава его была так велика, что его почтили саном великого князя. Сколько сил вкладывали в него императрица, Лагарп, придворные, слуги… «А что же получилось в итоге? – с омерзением подумал великий князь Александр Павлович. – Он – соучастник гибели отца?»

Граф Пален сочувственно смотрел на удрученного великого князя, продолжая рассказывать о гибели императора. Александр Павлович еле разобрал: «…умер от апоплексического удара. Император Павел напал на офицеров, отказываясь подписать отречение от престола, им пришлось защищаться, а император внезапно скончался от апоплексического удара… Вам, ваше императорское величество, пора одеваться, у вас теперь другая роль…»

Минут через десять новый император Александр I вышел из своих покоев и произнес, обращаясь к караулу, первую фразу:

– Батюшка скончался апоплексическим ударом, при мне все будет как при бабушке.

А в это время графиня Ливен разбудила императрицу Марию Федоровну и рассказала ей о трагической кончине Павла I и о выходе Александра I к войскам.

Марию Федоровну не пропустили к телу бывшего императора, причина была очевидна – его тело было изуродовано яростью убийц. Она увидела мужа, когда телу придали благообразный вид.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука