Жизнь и удивительные приключения астронома Субботиной

Посещения различных юбилеев, спектаклей, фильмов вызывали у Нины Михайловны часто ностальгические воспоминания о юности, прошедшей в этом же городе, которыми она также делилась с друзьями. „3 раза я смотрела кино „А. Попов“, — писала она Шателену 29 мая 1950 г., — и радовалась, что я присутствовала в Физико-хим[ическом] об[щест]ве на его докладах, что Вы и В. Ф. Миткевич представили меня в сочлены, и столько лет я бывала на замечательных заседаниях, давших мне заряд энергии до сих пор. Спасибо Вам большое за это. В полной мере оценивается это теперь“. И в том же письме добавляла: „Не хватает у меня времени и сил поспевать куда бы хотелось!“[1757]

И действительно, помимо посещения самых разных мероприятий, по возвращении в Ленинград Н. М. Субботина, как мы уже упоминали выше, вернулась к собственным научным исследованиям, и прежде всего к наблюдениям Солнца. В октябре 1947 г., пересылая Шателену выводы из своих наблюдений, она писала: „Дорогой Михаил Андреевич! — Посылаю Вам выводы из моих 182 наблюдений Солнца. Это средние месячные значения чисел Вольфа для моей трубы (80 мм <…>[1758])“. И продолжала: „Война помешала мне продолжить самой исследования W в Сочи с кварцевым спектрографом <…>. Кто-нибудь станет проводить эту работу в будущем!“[1759]

Похоже, что те же данные с перерывом в месяц Н. М. Субботина послала Г. А. Тихову. „Посылаю выводы W и S моих набл[юдений] в Л[енингра]де, — писала она ему 15 ноября 1947 г. — Портативность стереотрубы и быстрота наведения позволяли схватить [солнце] в просвет облаков даже на 1–2 сек[унды], но разрешающая сила трубы сл[ишком] мала для наблюдения деталей (даже в затемненной комнате). Мелкие поры почти не видны“, — заключала она не без грусти. И, конечно, тут же не могла не вспомнить о своей собственной пропавшей трубе: „Жаль очень, что погибла чудесная 75 мм труба моего отца — работы Фраунгофера, с к[ото]рой я зарисовывала пятна с августа 1895 года (и первое большое повезла 30 VIII 95 г. показать и посоветоваться в Пулкове. С. К. Костинский направил мои W в Цюрих…)“[1760].

Через год, в 1948 г., она снова делилась с Г. А. Тиховым результатами своих наблюдений: „…за все года моих набл[юдений] я не видала такого бурного роста активности и такого количества групп как в [19]47 году. — Иногда я не знала, как считать! Очень обидно, что облака прервали мои наблюдения! С 10 XI обильные ежедневные снегопады… (уже 30 см)“[1761]. Но зима еще не закончилась, а наблюдения уже были продолжены: „Продолжаю наблюдать Солнце“, — сообщала Субботина М. А. Шателену 17 февраля 1949 г.[1762]

Она также продолжала заниматься историей солнечных наблюдений в древности, регулярно посещая книгохранилище Эрмитажа. Вновь, как и в прошлые годы, Субботина советовалась с Г. А. Тиховым и посылала ему вопросы для уточнения. Так, в письме от 11 декабря 1948 г. она, обсудив массу разных дел, писала: „Теперь мои вопросы, на к[ото]рые за недосугом м[может] б[ыть] поручите ответить <…> вероятно Вашему секретарю? <…> 1) Действительно ли что W пропорционально количеству U. V. излучения Солнца? (см. „Природа“ [19]47 г.). Если это так, то правы египтяне 35 веков назад знавшие, что UV [Солнца] биологически активен и обуславливает жизнедеятельность растений и животных…“. И тут же замечала: „Как бы интересно было проверить это в Бот[аническом] саду Алма-Аты, в предгорьях, в наст[оящее] время!“ Высказав это пожелание, Субботина перешла ко второму интересовавшему ее вопросу. „2) Не ведет ли кто-ниб[удь] в Алма-Ата подобной работы? По исследованиям соотношений W с живой природой, геоф[изические], метеорологические? — спрашивала она и рассказывала: — Я же, за отсутствием растений, взяла экономическую кривую выполненья промплана Л[енингра]да, вспоминая попытки В. Гершеля в этом направлении и Кропоткина в политическом…“[1763]. Третий вопрос был следующим: „3) Ваше мнение: насколько законно такое сравнение моих 2 кривых? Ведь если эта корреляция реальна, то можно строить предположения о перевыполнении нашей пятилетки — совпадающей с эпохой усиленной активности Солнца? И затем — к более осторожному планированию следующей [за ней] пятилетки после 1950???“, — спрашивала Нина Михайловна и тут же уточняла: „Нет ли в Алма-Ата данных об осадках за несколько солнечных 11-ти л[етних] циклов? В Ташаузе, в Каракумах, получилось с 1928 по 1942 г. соотношение: чем > W, тем меньше осадков. А у Вас как? С. И. Вавилов пишет о „практицизме науки“ — этот вопрос может быть применен к нашим наблюдениям“[1764].